До конца вечера Милана задавалась вопросами, вспоминала Жерома, рассматривала его в своей памяти, переслушивала диалоги в своей голове и все больше допускала вероятность пустить интригу в свою безлюдную сейчас жизнь.
День 3
«Макар хороший человек. Он добрый, умный, он идеален для создания семьи. Но он не мой. Не могу себя заставить, а я заставляю», – Милана не могла отбросить вопрос бывшего. Они были вместе пять лет, а это уже срок, когда углы подточены, скелеты в шкафах упорядочены и быт налажен. Им на самом деле было хорошо вместе, они идеально друг другу подходили: она поддерживала его словом в трудную ему минуту, он создавал уют и комфорт для нее, она не боялась с ним дурачится, он – быть мягким и в чувствах беззащитным. У обоих было замечательное чувство юмора, на одной волне с понятными друг другу оттенками сарказма и подколов. Друзья прозвали их «парочка М&М» – Макар и Милана.
Она сообщила о своем намерение расстаться за пару недель как уехать на дачу. Конечно, было бы легче в последний день сказать: «А теперь, дружочек – adieu! – живите как хотите, а я от вас ухожу». Но невозможно оставить родного человека (а за пять лет Макар стал очень родным) справляться с сердечным вопросом наедине с собой. Она-то все для себя определила, а он же даже и не знал о ее желании уйти. Поэтому, она приняла решения пройти эту дорогу с ним вдвоем – все слезы и фонтан критики делить с ним пополам. Но фонтана не было. Было очень сложно, очень больно, но Макар был слишком адекватным для устройства сцен и бросания на стены.