– Вы просили меня подойти к вам, – сказал я Бороде в конце репетиции, когда все уже начали собираться.
– Да, просил. Значит, так, Костров, шутки кончились, – он понизил голос на грани шипения. – Не буду скрывать, что у тебя исключительные способности к музыке, которые тождественны тому блату, по которому ты сюда попал. Но я клянусь, что последний раз спускаю тебе это с рук. Вот те крест! Еще раз опоздаешь – вылетишь отсюда к чертям собачьим, сверкая пятками. Костьми лягу и наплюю на всех и вся! Найдем замену в два счета и введем в спектакль вместо тебя. Уяснил?
– Да, я понял. Прошу прощения. Больше такого не повторится.
– Свободен. Еще поговорим об этом. Сейчас убегаю, – прогундосил Аркадий Валерьевич и злобно зыркнул на меня, забирая свою папку с пюпитра. – Всем до вечера!
– До свидания! – разобщенно, но хором попрощались музыканты.
Я вышел из репетиционной, отнес верхнюю одежду в гардероб и позвонил Семе.
– Ты кто? – выдал свое фирменное приветствие он.
– Не ушел еще? Погнали поедим, пока репетиция не началась?
– Есть не буду, но пойдем.
– Тогда в столовой, где обычно.
В актерском буфете людей было немного. Две девушки из отдела кадров сидели у стены, пили кофе и о чем-то оживленно беседовали, а повара готовили блюда для раздачи. Выбрав еду и расплатившись, я пошел к нашему с Семой любимому столику у окна, которое было занавешено тонким узорчатым белым тюлем. Мой друг уже сидел там, качался на стуле и залипал в своем телефоне в какую-то новую игру с шариками. Я поставил поднос с тарелками и расположился напротив него.
– Как все прошло, Федь? Приятного, кстати, – поинтересовался Сема, не отрываясь от телефона.
– Спасибо. Нормально. Борода сказал, что попрет меня, если еще раз опоздаю, – я пододвинул стул и приступил к еде.
– Не, расслабься, не выгонит – времени мало замену тебе искать. Ну и вообще, – подмигнул он мне и положил телефон на стол.
– Я-то тоже так думаю, – кивнул ему я в ответ, слегка улыбнувшись, и добавил полушепотом: – Но завтра надо все-таки себя заставить к десяти приехать, а то мне уже даже неудобно как-то. Стыдно перед дедом, что ли. Ну и еще перед сам-знаешь-кем – вести-то до него обо мне, небось, точно доходят.
– Чтоб тебе и «неудобно»? «Стыдно»? Да у тебя совести нет и не будет. И планы такие грандиозные тоже не строй. Пораньше он приедет, ага. Как же. Скорее твои кудряшки на башке сами выпрямятся. Насмешил.