– Увидимся, Хлоя.
Я смотрю, как белокурая головка Хлои исчезает за углом, потом поворачиваюсь на каблуках и спешу к ближайшей станции метро. Будет все труднее придумывать отговорки всякий раз, когда мне понадобится навестить Люка – не только потому, что необходимо проявлять изобретательность, но и потому, что придется лгать собственной сестре. «Для ее же блага», – напоминаю я себе.
Убедившись, что меня никто не видит, я бегу по переулку к фиолетовому навесу справа. Арно сказал, что на этот раз я могу зайти с другой стороны. Он также научил меня условному стуку: один сильный удар, за ним пять легких и быстрых. Тук. Тук-тук-тук-тук-тук. Проходит минута, и я уже начинаю думать, что Люк куда-то ушел и я зря потратила отличный предлог, чтобы улизнуть от сестры, но тут он открывает дверь. Темно-карие глаза Люка блестят, словно он ждал меня.
За ним в комнате слышатся голоса мальчишек.
– Адалин, – произносит он. Благодаря его насыщенному баритону мое имя звучит как музыка.
Я перехожу сразу к делу – не могу больше сдерживаться:
– Я закончила, Люк, и пришла за следующей партией.
– Отлично, – кивает он. – Проходи, мы на прошлой неделе как раз получили еще.
Люк отступает в сторону, и я вхожу. Внутри куда многолюднее, чем в прошлый раз, благодаря присутствию двух мальчишек, которых я раньше не видела. Один из них высокий, долговязый, похожий на одуванчик. Другой меньше ростом, с по-детски пухлым лицом. Они сидят за столом вместе с Арно, но при виде меня сразу встают. Арно радостно спрыгивает со стула.
– Адалин! Я боялся, что перепугал тебя в последний раз.
– Я очень стараюсь не попадаться, – шучу я.
Подойдя к высокому кудрявому парню, Люк представляет его.
– Это Пьер-Анри. – Юноша шутливо изображает военное приветствие, и мы оба хихикаем – опьяняющее возбуждение вернулось. Затем Люк поворачивается к парню поменьше, который улыбается и машет мне рукой. – Это Марсель, мы вчетвером вместе ходим в школу. Мы начали собираться еще в сентябре, говорить о войне, обсуждать передачи, которые слышали по радио, и листовки, строить планы сопротивления, пока не пришли… к этой идее.
– В основном мы стараемся просто не спятить, – добавляет Арно.
Люк улыбается.
– Именно. У отца Марселя есть ротатор[11], который он сумел вытащить из своей типографии перед тем, как немцы ее закрыли, и, как видишь, теперь мы можем печатать листовки.