Мари. Да, скорее всего, в этом городе её будут звать именно Мари. Она сидела за столиком уличного кафе и листала вчерашнюю Corriere della Sera – «Вечерний вестник». Впрочем, не просто листала, а читала, потому что итальянский знала уже довольно-таки неплохо. Да и газет на родном русском, а уж тем более на армянском, который она тоже отчасти знала, в Милане было, пожалуй, не найти.
Её губы коснулись чашечки американо, она медленно сделала глоток и посмотрела по сторонам, а потом на часы, украшавшие её элегантную левую руку. Часы показывали, что до полудня оставалось пятнадцать минут. Перевела взгляд на другие часы, те, что висели у входа в кофейню, сверила время – никакой разницы. Если бы кто-то в этот момент за ней наблюдал, ему стало бы ясно: синьорина кого-то ждет и даже слегка нервничает.
Милан – город, который называют столицей мировой моды. Наверняка, многие из тех, кто приезжает сюда сегодня из России, делают это с той же целью, с какой в советские годы люди из «глубинки» приезжали в Москву, не зная слова «шопинг». И как в те, почему-то с теплом вспоминаемые многими годы людям было в столице не до музеев и архитектурных памятников, потому что главными достопримечательностями служили ГУМ и ЦУМ, так и здесь сегодня. А зря! Можно было бы удивиться, например, тому, насколько замок Сфорца напоминает Московский Кремль. А чему удивляться? И тот и другой итальянцы строили. Или тому, что Леонардо – это не только один из «черепашек-ниндзя», но ещё и великий художник, в честь которого названа сеть гипермаркетов. Правда, для творчества.
В России он называл бы её Мария, в Ереване – Мане. Она приезжала сюда уже не первое лето (и не только за покупками) и знала о городе уже очень много. Она, можно сказать, любила Милан. Этот город заставлял её забывать обо всех своих тревогах, которыми Москва обеспечивала так щедро, порой даже отнимая близких людей. Хорошо, что были ещё, например, Ереван, где грели не только солнце, но и улыбки родных лиц, и конечно Питер – город, который заставлял любить Россию. Она постучала пальчиками по столику и снова глянула на циферблат: стрелки часов показывали одиннадцать пятьдесят пять.
– Бари ор!
Она вздрогнула, хотя и голос был знаком, да и объяснять, что эти слова на армянском означают: «Доброго дня», ей было не нужно.