Я – сторона.
Я с нашими! По убеждению,
Да просто по факту рождения.
Я – наши, а наши – страна!
Я – алые звёзды кремлёвские,
Я – символ «Зет»,
И живы во мне пропавшие,
И бьются во мне устоявшие.
Я – память, а память – свет!
Всё повторяется
в космосе нового дня.
Мы заправляемся сводками,
горьким чаем,
Кормим огнём
своего боевого коня,
Мордой приникшего к сердцу,
и жить привыкаем.
Заново жить.
Как безногому – снова ходить.
Чувствовать там,
где раньше смотрел безучастно,
Действовать там,
где шагу не мог ступить,
Осознавать,
когда и помыслить страшно.
Страшно. Но нам
этот страх не к лицу.
Мы не гоняли смерть
по бескровной жиле,
Нам не стреляли в спину,
вослед мертвецу
Не волокли за ноги
к братской могиле.
Всё-таки страшно. За тех,
кто вынужден быть
Хрупким щитом
внутри обожжённых гротов.
И за детей,
которых пришлось растить
С вечной тоской по отцам,
под звуки прилётов.
«Где этот мир зачарованный?..»
Где этот мир зачарованный?
Не существует.
Коконы наши разорваны,
Буря лютует.
Месят пространство открытое
Мины и «Грады».
Скоро лежать нам убитыми
В нашей засаде.
Время подняться и в большее
Переродиться,
Крылья расправить продрогшие,
Вылететь птицей.
Жизнь настоящая – вот она!
Сдюжим, потянем!
В сердце парящего сокола –
Вера и пламень.
Рига. Площадь. Цветы.
Кто-то думал всерьёз,
Что сожжены мосты.
Точка. Закрыт вопрос.
Наголо бритый нацизм
Выстрелил Риге в грудь.
И приговор один –
Неофашистский путь.
Что-то пошло не так.
Город принёс цветы.
Кто-то российский флаг
Вскинул из темноты…
Павший советский солдат –
Он не на площадях.
Высится этот гигант
В душах и головах.
Память у нас одна,
Силой не отобрать.
Будет скорбеть страна,
Будет стоять солдат.
Все, кто в победный час
К площади нёс цветы…
Братья! Мы слышим вас.
Наведены мосты.
Гой-еси, пророки и бунтари!
Обещали всему конец –
переполюсовку.
И пришли в движение
мегапласты Земли,
и она сорвала
с могучей груди шнуровку.
Всё смешалось разом:
массы людей,
крошка вечного льда
и каменные великаны.
Полегли косатки
флагманских кораблей
и трофеями брошены
в дальние океаны.
Тот, кто чудом выжил,
как в первый раз,
прозревает истины и
исполинов повсюду:
Тучи – кудри бога –
и гневный глаз,
посреди океанской бездны
закрученный туго.
Но смятения волны
размежевали людей.
Проступили на лицах
знаки давних крушений.
Вновь добро и зло
схлестнулись в битве своей.