Каждый американец знает, что шоссе 66 начинается в Чикаго и заканчивается в Калифорнии, почти все местные в курсе, что его прокладывали по бывшим тропам индейцам и крупным путям миграции диких животных. Но почти никто не догадывается, что самая знаменитая автострада продолжается и дальше, хотя ни в одном архиве невозможно обнаружить географических свидетельств этого факта. Об этом помнят лишь звери, и, может быть, наследники племен коренных американцев. Дорога, известная под номером 66, опоясывает планету, переходя на другие континенты, и создает короткий, самый надежный путь.
Не для каждого она безопасна. Даже проводникам следует быть осторожными и осмотрительными: селиться только в проверенных мотелях, останавливаться возле знакомых закусочных. Это шоссе 66, детка, и здесь каждый новый день путешественников может поджидать что угодно. Бесполезно планировать, бессмысленно пытаться предугадать свою судьбу. Если ты отдал предпочтение самому быстрому способу добраться до цели, то должен быть готов к любому повороту событий. Отныне твоя жизнь – в чужих руках, но смелым удача всегда сопутствует. Смелым, а не бесстрашным, – нутром чувствовал я. Никто не любит глупой самоуверенности, особенно госпожа Фортуна. Поэтому в моем голубом чемоданчике лежали разные вещи и артефакты, которые я находил на дороге, и которые являлись добрыми знамениями. Я также помещал в него предметы, полученные в подарок, и безделушки, приобретенные в индейских лавках. Я называл их «моя рандомная надежда на спасение». Например, у меня были: череп с рогами, разноцветные музыкальные шарики, ловец снов, одна серебряная монета, одна золотая монета, одно кольцо из меди, павлиньи перья, любовное письмо из 19 века, кусочек коры тысячелетнего дерева, губочка для тела в упаковке, и еще много чего. Я коллекционировал обереги, инструменты для обмена, вещицы, вместо которых я мог получить ответы, или дружественную услугу, втайне надеясь, что до практического их использования очередь и время просто не подойдет.
Я заночевал прямо в своей машине, откинувшись вместе со спинкой сиденья назад, и занял странное, не в чистом виде сидячее, и не совсем лежачее положение. Перед этим я осмотрел дорогу, вслушался в шорох кустов, и посыпал салон обычной солью, которую забрал из придорожного кафе. По полу и сиденьям я разложил засушенные листья вербены… Соль и вербена были призваны отогнать все враждебное и неблагоприятно настроенное потустороннее. А у розмарина мне просто нравился запах.