Дверь открылась, и Ильда показалась в проёме. Олеор забыл о приветствии, стоял и не мог оторвать глаз от её стройного стана, от светло-голубого платья с завышенной талией, платья, открывающего её плечи, на которые спадали кольца распущенных тёмных волос. Она со спокойной насмешливой улыбкой несколько секунд довольствовалась его восхищением, но он скоро поймал её понимающий и насмешливый взгляд и, дёрнувшись, как человек, который внезапно понимает, что уснул, поспешно произнёс:
– Доброе утро. Ты не была вчера в Белладонне, и я подумал, не случилось ли чего.
– Иль! Кто там? – раздался глубокий хриплый голос из прихожей, и крупный, уже седой, с состарившимся лицом, мужчина, вышел из-за спины Ильды.
– Это Олеор из Деля. Наследник их родового имения, блестяще образован и очень талантлив. Один из четырёх представитей Золотой Молодёжи в Городском Совете и лидер ЮнКульта. – холодно перечислила Ильда, наслаждаясь загоревшимся в глазах отца интересом. Его мечтой было выдать замуж Ильду с блеском, и не раз он; хотя никогда и ни в чём не ограничивал дочь, позволяя ей без присмотра заниматься, чем угодно; с едва скрываемым раздражением говорил, что разочарован её бесполезностью и бездействием. Отцу Ильды не нравилось, что она заводит мало удачных знакомств с достойными молодыми людьми. И сейчас Ильда с болезненностью постоянно ущемляемой гордости выпихнула перед отцом заслуги Олеора. Это было глупо, досадно глупо, но она не могла ничего поделать. Ей хотелось закричать: вот, папа, я завела чудесное знакомство! вот! я ему нравлюсь, этому великолепному Олеору, которого ты так ждал! Ильда чуть не готова была тотчас идти замуж за Олеора, лишь бы отец охнул изумлённо и пробормотал: а всё-таки моя дочь это что-то!
Это было глупо – то, что она выдала – и она осознавала это. Но и отец, и Олеор оказались очень довольны. Отец торопливо пригласил Олеора завтракать, а Олеор с мягкой почтительной улыбкой, в которой таилось торжество, прошёл вслед за Ильдой и её отцом в столовую – огромную, полутёмную и, пожалуй, слишком прохладную. Было странно сидеть втроём в комнате необъятных размеров за длинным столом. Неуютно и неловко. Ильда разливала чай. Её движения были резки, она будто хотела показать ими, что не обязана прислуживать.