– Тут темновато, правда? – сказал отец Ильды, – Надеюсь, ничего. Мы привыкли есть в собственных комнатах – в столовой мы едим только, когда у нас вечера и гости. Здесь хватает места для всех, и свечей много, и светло, и шторы мы тоже поправляем – сейчас здесь бардак. Ильда не любит следить за комнатами, да… Она вообще не любит домашнюю работу, недавно требовала от меня пригласить ещё одну служанку – ей не нравится, что у нас прислуга не на постоянной основе, а я наоборот не люблю, когда у нас ходят лишние люди. Ильда могла бы всё делать, ей пора уметь. Но знаешь: она смышлённая и быстро учится, ей нужна только сильная мужская рука, чтобы направить её деятельность в правильное русло. Да. Я Тервер, кстати. Тервер, просто Тервер, так и зови. А ты, значит, тот самый Олеор, за возглавление которым ЮнКульта проголосовало 78% голосующих? Похвально! Я тебе скажу: далеко ты пойдёшь.
– Спасибо, – сдержанно отозвался Олеор, – Мне важно ваше мнение. Я давно хотел познакомиться с вами лично: меня восхищает ваш труд. Собрать столько городских реликвий, объединить их в коллекции и подробно описать каждую вещь – это невообразимо интересная работа!
При упоминании его коллекций, Тервер заметно оживился. Через пару минут они увлечённо обсуждали необходимость сохранения всех ценностей старины и включения их в культурную жизнь горожан.
После завтрака Тервер охотно отпустил Ильду на прогулку с Олеором, и они пошли вдвоём по утренним, свежим и ясным, улочкам Майдаля, мимо полчищ кафе с тёплым ароматом выпечки и мимо полчищ встревоженных, не находящих себе места голубей.
– Ты вешал моему отцу на уши лапшу, чтобы понравиться?
– Нет. – спокойно, хотя слова Ильды и задели его, сказал Олеор, – Я действительно увлечён тем же, что и твой отец, и то, о чём мы говорили…
– Ценность безделушек и барахла! – перебила Ильда, – Нет! Дай мне сказать! – остановила она его, заметив, что он собирается возражать, – Я понимаю: музеи, редкости, память – всё это необыкновенно и прекрасно и содействует воспитанию в человеке уважения к истории города и предков! Но…да в болото все ваши ценности! Если вы, воспитанные и цивилизованные обожатели искусства, и есть тот самый идеал человека и человеческих ценностей, то да!.. В болото все музеи и пускай издохнут все композиторы и художники! Я ненавижу это холодное; холодное и высокопарное! Ненавижу, ненавижу! Я хочу живое, радостное: пускай искусством будут булки с корицей и шоколад, и воробьи, и голуби, и шум, и бред, и беспорядок, и длинные ленивые вечера, и бесполезные бессонные ночи, и Мари, которая хохочет над пустяками, и Ландо! Да, Ландо, которого ты терпеть не можешь: а я думаю он больше чувствует милое и красивое, и ценное! Потому что дело не в цене, а в том, как это отзывается в человеке, и дело не в понимании и не в том, как ты профессионально играешь на саксофоне, а в том, как ты умеешь искренне улыбаться и в том, как ты волнуешься, когда играешь!