«Хорошо!» – со скучающим видом Александр уставился на пожилого врачевателя человеческих душ. – «Но вы-то уже должны были найти ответы на все экзистенциальные вопросы. Не поделитесь?» «Молодой человек!» – со вздохом ответил психотерапевт, и в его голосе почему-то вдруг явственно зазвучали нотки смертельной усталости. – «Когда вы доживете до моих лет, вы не будете задавать себе эти вопросы, они будут для вас неактуальны. Вы будете просто жить, дорожа каждым новым днем».
Когда Александр вышел, психотерапевт обратился к его матери, взволнованно и недоуменно заглядывающей ему в глаза: «Возможно, мы имеем дело с шизоидной акцентуацией, дополненной психастеническими чертами. Не пугайтесь, это вариант нормы. Но случай с вашим сыном нужно наблюдать в динамике. Было бы очень хорошо, если бы вы показывались мне один раз в месяц».
Александр наотрез отказался ходить на сеансы психотерапии и пить какие-либо таблетки, заверив родителей, что поход к врачу положительно повлиял на него и ему уже стало значительно лучше. И это было действительно так. Удивительным образом этот визит излечил юношу, а вернее, странный недуг под красивым и загадочным названием «метафизическая интоксикация» постепенно перешел из острой фазы в хроническую. Александр подтянул учебу, успешно сдал выпускные экзамены в школе и поступил в престижный вуз на физико-технический факультет. Родители облегченно вздохнули, благословив окончание подросткового периода в жизни своего любимого, хотя так и не понятого ими сына.
Но «проклятые» вопросы периодически всплывали на поверхность, отравляя в целом неплохо слепленную, хотя и далекую от некоего весьма расплывчатого идеала жизнь. После окончания института Александр женился, устроился на работу в НИИ Оптики и Атмосферы, защитил кандидатскую диссертацию и стал отцом прекрасной дочери. Коллеги уважительно называли его Александром Николаевичем. Однако, будучи уже вполне состоявшимся человеком, он постоянно жил с ощущением, что что-то очень важное в жизни прошло мимо него, как будто много лет назад, выйдя из кабинета психотерапевта и закрыв за собой дверь, он отгородился от входа в удивительный мир, который мог стать его миром, но так и не стал. А проживаемая жизнь словно была лишена ярких красок, напоминала выцветший от времени пейзаж со смазанными и нечеткими очертаниями населяющих его предметов.