Да, в тот год мне пришлось походить и в пастухах.
Один торговец по прозвищу Благочестивый Арслан, сосед дяди Ахтяма, не знаю, один или в компании с кем-нибудь, выкупил из дальних деревень стадо коров. Резать их было ещё рано, да и отощали они, пока их перегоняли из такой дали, надо было откормить вначале, поэтому, по-видимому, наняли специально для них пастуха и пустили пастись на луга Агидели. Пастуху понадобился и подпасок. Кто-то из младших братьев отца, поговорив с мамой, предложил меня. Наверное, подумали, что хоть и немного, но будут деньги.
Сначала я вроде бы несколько оскорбился. В те годы пастушество считалось самым презренным ремеслом. Даже не ремеслом, а отсутствием профессии, то есть на пастуха смотрели как на человека, ни на что больше не способного.
– Глупыш, – сказала мама, – это же не мирской скот, а байский. Не придётся ходить по домам и кормиться поочерёдно. Будешь получать жалунья. И злой ругани хозяек слышать не придётся…
Слова «жалунья» (жалованье) было достаточно, больше ничего говорить не надо было. Но мама продолжала:
– И перебранок с проспавшими молодыми хозяйками не будет. А потом ведь ты ещё и не пастух, а только помощник пастуха. И пастух-то ведь кто! Бакир ведь, такой умный парень…
Услышав имя Бакира, я не только согласился быть его помощником, а стал с нетерпением ждать выхода со стадом.
Оказалось, что я не зря рвался. Пасти стадо оказалось делом гораздо более приятным, чем я думал. Какая там была «жалунья», я даже не знал, мне она не доставалась – попадала прямо маме в руки. Но было очень приятно находиться весь день в объятиях природы, среди прекрасных лугов и кустарников. Если хочешь – пой во весь голос. Если хочешь – беседуй с коровами. Если рассердишься, ругай их, говори любые, самые обидные слова – обижаться не умеют. А если у тебя хорошее, добродушное настроение, нахваливай их, поглаживай спины ладонью.
Бакир оказался для меня не только старшим, но и отличным товарищем. Прежде всего мы с ним свили кнуты. Короткая ручка, длинный хвост – настоящий пастуший кнут! Из салабашской липы. То есть из мягкого светло-жёлтого лыка, которое мы лентами сдирали с липовой коры, утопленной кем-то в озере Салабаш. А конец кнута – волокнистая кисть! Прямо не нащёлкаешься!
Хотя лето уже шло к концу, дни были ещё тёплые, в середине дня даже жарко бывает. Самый отчаянный нарушитель тишины – жужжащий слепень. Стоит ему подлететь близко и начать жужжать на одном месте, всё: любая корова, не выдержав, убегает, задрав хвост. Попробуй-ка ты собрать вместе коров, разбегающихся, обезумев, куда глаза глядят, в разные стороны! Ничего не можешь сделать даже с помощью своего кнута, щёлкающего, словно выстрел из ружья. Выбивается из сил, приходит в отчаяние и бросившийся к тебе на помощь со всех ног Билнак, который носится, не зная, за какой коровой бежать…