Девчонка хлопала в ладоши и прыгала от радости: даже с родителями у неё не было такого понимания и единения.
Вечерами две подружки усаживались на ступеньки и принимались болтать.
Эти вечерние посиделки были лучшими воспоминаниями Зарины.
– Я знаю, что дедушка умер, как и папины родители, а почему?
– Сердце у него было слабое. Тебе тогда ещё и шести не исполнилось. Мы оба работали на заводе авиамоторов, хорошо зарабатывали. Тебя вот этими деньгами вырастили.
– Как это?
– Ну сами не могли помогать, когда ты родилась. Видишь, как далеко живём. Так отправляли деньги нанимать няньку, пока не пошла ты в детский сад лет в пять. Раньше мы советовали не отправлять, чтобы меньше болела.
Няня Муся – активная старушка лет под семьдесят – знала много историй из богатого жизненного опыта. Необразованная, Муся умела ответить на все вопросы маленькой умной подопечной. «Это моя бабушка», – думала Зарина, хотя мама ей рассказывала, как где-то далеко живёт её настоящая бабушка. Однако фотографии с изображением чужой женщины девочке ни о чём не говорили.
– Родители твои поженились на четвёртом курсе института в Москве, через год родилась ты. Снимали квартиру, Муся занималась тобой, а они учились в аспирантуре. Но с жильём там было сложно, вот и написали в институт Казахстана. У них своя цель была – осилить какую-то научную проблему. Теперь они доценты, это научное звание такое. Мы с дедушкой много работали, хотели поездить по стране, раз детство наше выпало на послевоенные годы. Мы с дедом и имя тебе выбрали как раз после поездки в Самарканд. Зарина Михайлова! Красиво, да?
– Ой, Зарина – Марина, – подхватывала внучка.
Обе смеялись, очень довольные.
– Знай, имя – совсем не главное. Важнее всего мысли и поступки. Помню, замуж мне выходить, а у меня – всего два платья. Парня я любила, и он любил, но мне передали его слова, будто не может жениться на девушке с двумя платьями. Эх, как я тогда взбунтовалась! Пошла на курсы и научилась шить, только того парня уже и близко не подпускала.
Бабушка задумывалась. Потом переплетала тонкую косу, сворачивала её на затылке и закрепляла шпилькой.
– Бабуль, – тормошила за руку внучка, – а с тем парнем-то что стало?
– Он в роддом ко мне приходил, когда мать твоя родилась, извинялся, обзывал себя болваном, просил стать его женой…