Джей неуверенно вдохнул, проверяя, может ли он снова нормально
дышать, и сел, прислонившись к стене.
– Постой, – произнёс Робин и коснулся его нижних рёбер.
– Это ты не вылечишь, – грустно усмехнулся Джей.
– Это ведь не от пауков?
– Раз и два, Робин.
– Не может быть. Ведь у тебя только один...
Джей показал на меня глазами, и Робин замолчал. Я не знала, куда
себя деть – толку от меня не было, но меня вроде бы и не прогоняли.
Просто так уйти, оставив двух мужчин сидеть в засыхающих лужах
крови, выглядело бы странным. Тут мне пришло в голову, что придётся
мыть пол, и я покрылась мурашками от отвращения.
Джей вылил остатки воды из графина на полотенце, вытер лицо и
руки и задумчиво произнёс:
– Один... Что-то пошло не так, Робин. Туан нашёл для меня
дневник наблюдений... сам знаешь, чей. Он у Кондитера.
Робин закрыл лицо руками и простонал.
– Его ещё не хватало!
– Он не болтает.
– Это тринадцать лет назад он не болтал. Совет продолжает
закручивать гайки, а Кондитеру всё равно, кому продавать свои
конфетки.
– Предложи мне вариант получше, – огрызнулся Джей и, морщась,
закашлялся.
Я сообразила, что у меня есть законный повод уйти из коридора. Я
пошла заваривать чай, но колдуны тоже решили, что на кухне
беседовать приятнее. Солнце несмело выглядывало из-за макушек
деревьев, искорками сверкали капли росы на распускающихся цветах. Я
словно вынырнула в яркий свет из мрачных кошмаров.
– И ни на что другое он не согласился? – продолжил Робин.
Джей не ответил, занятый инспектированием холодильника. Колдун
всё ещё тяжело дышал, но помощь ему не требовалась. Раз он так
быстро пришёл в себя, то мог бы и переодеться, недовольно подумала
я. Волосы, растрёпанные, прилипшие ко лбу, все в паутине, как и
плащ. Рубашка, разорванная на груди, кожа в смазанных следах
крови... Я поспешила отвернуться к плите – чайник как раз закипел –
и заварила чай. Пришлось поворачиваться, чтобы поставить на стол
чашки. Джей вгрызался в яблоко, откусывая вместе с сердцевиной,
словно не ел несколько суток. Покончив с яблоком, он полез во
внутренний карман плаща, вынул свёрток и протянул Робину.
Тот развернул грубую мешковину прямо на столе. Внутри оказались
те самые прутики с загнутыми концами, которые я купила у бледного
господина. Только теперь они хитро соединялись так, что когда Робин
поднял один над столом, остальные потянулись за ним и образовали
шар. Внутри была сплетена кружевная ткань удивительной красоты. В
солнечном свете тонкие нити переливались и отбрасывали радужных
зайчиков по стенам. Робин присвистнул.