Солнце уже встало над полуразрушенными домами, осветив безмолвное свидетельство улиц, в полной и бесповоротной победе империи. Коммуникатор запикал о срочном сообщении. Солдат достал его и, взглянув на экран, прочел: «Нынешнее человечество недостойно звезд. То, что будет достойно этого величия, уже не будет человеком». Он ухмыльнулся, его искренне радовала случайно выбранная коммуникатором цитата дня. На экране показалось пришедшее распоряжение вернуться в отряд. Командованием было принято решение о передислокации формирования в пригородные посёлки. Кирилл предвкушал, как вновь его захлестнет раж, когда стройными колоннами отряд замарширует по покорённой земле. Когда звук топота ботинок десятков его сотоварищей, таких же простых парней, как и он, сольется в самый лучший марш, марш великой победы Империи над всемирным злом. Когда тысячи ботинок имперских солдат пройдут по тысячам черепов американских младенцев…
Скин проснулся. Скин откинул одеяло. Скин сел. Скин встал. Скин прошел в ванную. Скин умылся. Скин принял душ. Скин вышел из ванной. Скин пошел на кухню. Скин приготовил завтрак. Скин позавтракал. Скин вымыл посуду. Скин вышел из кухни.
Кирилл вошел в комнату, подошел к шкафу, открыл его и достал чистую пару белых носков. Прислонив носки к лицу он вдохнул запах свежести, исходившей от них. Белые носки были очень важным символом. Они, заточённые в черные латы гриндеров, должны были оставаться свежими и белыми всегда, так же как сохраняли свою чистоту и целостность дух и совесть истинного арийца. Кирилл закрыл шкаф и, сев на кровать, надел носки. На кресле возле кровати была аккуратно сложена его повседневная одежда. Взяв светло-голубые джинсы, он вспомнил, как в одной из потасовок уже достаточно обработанный хач, врезался в них своим расквашенным носом, после чего Кириллу пришлось долго отстирывать этот след недочеловека со своего обмундирования цвета чистого неба. Не застегнув джинсы, Кирилл натянул белую майку, ловко вправил ее и бросил свой взгляд на самую главную часть своего туалета. Подтяжки были аккуратно сложены и лежали в углу кресла. Кирилл никогда не позволял себе, снимая джинсы, оставить подтяжки болтаться на них. Нет – это было недопустимо. Так как, по сути, подтяжки были главным элементом, возможно даже более символичным, чем носки. Поэтому и храниться должны были соответственно. Значения символичности подтяжек Кирилл до конца не понимал, но важность символа он чувствовал подсознательно, что, несомненно, еще больше увеличивало их значимость. Он аккуратно прищелкнул подтяжки сзади и, перекинув через плечи, защёлкнул их спереди, застегнул джинсы и пошел в прихожую. По пути в прихожую он снял с вешалки бомбер и натянул его. Посмотрел в зеркало, встречающее каждого входящего в квартиру и проводящее каждого уходящего из нее, он провел правой рукой по лысине, волосы после вчерашней побривки уже стали ощущаться мелкой щетиной. Кирилл нагнулся и взял в руки свои гриндера. Он надел их и, тщательно стянув, завязал шнурки. Выпрямив ноги в коленях, Кирилл принялся подкатывать джинсы, которые по устоявшемуся стандарту должны были быть подкатаны так, чтобы было немного видно верхнее отверстие для шнурков. Окинув напоследок своё отражение, Кирилл открыл дверь и вышел в коридор.