Через какое-то время он наткнулся на забор – на шершавые заснеженные жерди, полусгнившие. Парень аккуратно начал перелезать через него, стараясь не соскользнуться и не разломать тут ничего, одной рукой продолжая удерживать бутылку.
Как только он спрыгнул опять на снег, он услышал отдалённый лай. И этот звук не напугал его, а наоборот дал понять, что здесь он не один, так сказать, разогнал одиночество.
Вадим был убеждённым атеистом, потому темнота его вообще не пугала. Может, пугала она только тем, что в ней мог оказаться маньяк, стая голоднющих бродячих собак или автомобиль с выключенными фарами и отказавшими тормозами. Он не боялся того, что из-за угла на него могла выпрыгнуть какая-нибудь монстрятина…
Снега на деревенской улице было куда меньше, чем в поле, но следов он не заметил – всё замело. Избы выглядели этим зимним вечером чёрно-серыми срубами с тёмными окнами и скособочившимися воротами. Высотный столб он увидел один только, да и тот с оборванными высоковольтными проводами. То ли ветер их оборвал, то ли за неуплату отключили…
Но некоторые окошки и действительно были с огоньками – стало быть, в избах горели свечи. Или, быть может, фонари на батарейках. Было таких окошек не очень много – несколько штук на всю улицу.
Немного повертевшись по сторонам, подбирая слова, с которыми он может начать диалог с деревенскими жителями, он направился к ближайшему дому с огоньком в оконце. В какой-то момент он даже испытал невероятное чувство стыда за бутылку в руке – он что, действительно её взял?! Деревенские могли и обидеться на такой подарок…
Ну, там видно будет. Он аккуратно постучал в стекло свободной рукой, чтобы не переполошить жильцов. В какой-то момент Вадиму даже показалось, что он не чувствует пальцев руки – так те околели. Эх, горожанин…
Через несколько мгновений в окне появилась мужская физиономия – квадратнолицая, усато-бородатая. Глаза его рассмотреть не удалось.
– Извините! – прокричал Вадим, стараясь перекрыть шум бушующей стихии. – Скажите, где тут можно найти тракториста?! Или… Конюха?
Мужчина в окне резко исчез, после чего огонёк погас – или свечу загасил. Или фонарь выключил. Этот жест вряд ли означал, что он сейчас выйдет, чтобы поговорить…
«Ожидаемо», – подумал Вадим и медленно потопал дальше, поняв, что лай после его окрика стал куда громче, словно в метрах пятистах тут стояла овчарня, полная голодных волкодавов…