Если бы я был в своём самолёте, я бы смог стать самолётом, а потом – бесполезным человеческим телом, а потом – опять самолётом, но самолёт умер, и вместо него я мог стать только наполовину работающей капсулой. Вместо кругового обзора, тепловизора, карты местности, связи со своими, ещё десятка устройств и программ, капсула могла только погрузить меня в темноту, оглушить сознание, загнав, как в ловушку, в обрыв проводов.
Когда я в следующий раз вернулся в себя и открыл глаза, четверо выживших парашютистов грузили капсулу в кузов какого-то грузовика.
Чтобы меня вернуть и доставить назад на базу, потребовались жизни восемнадцати человек только с нашей стороны, сколько человек уничтожили парашютисты – представления не имею. Второго тоже вытащили. Вернее, его не пришлось вытаскивать, достаточно было просто перевезти на аэродром и отправить на штатную диагностику. Его капсула почти не пострадала, он сумел скорректировать траекторию падения: приземлился у парадного входа союзного форта.
Удивительно, но у меня на диагностике не обнаружили ничего странного. То, что я научился самостоятельно переключаться на интерфейс самолёта и возвращаться в своё тело, стало моей тайной суперспособностью. Обычный пилот на такое неспособен.
Если ты согласился на процедуру, то ты уже не совсем человек, собой управлять ты не можешь: такова цена полёта. Я люблю тебя! Останься, не надо, прошу тебя! Когда ты не летишь, ты в отключке, плаваешь в киселе, насыщенном кислородом, все биологические потребности – через трубки. Электроды, присоединённые к телу, поддерживают мышцы в тонусе. Жизнедеятельность контролируют медики, во время вылетов – Оператор. Вводят в кровь нужные вещества, стимулируют нужные области мозга, чтобы в нужное время пилот получил нужные гормоны. Человеческое тело в капсуле – это пациент медиков, военный лётчик – отдельное от него сознание, внедренное в машину.
Понятно, что пути обратно, скорее всего, нет. Превратить киберпилота назад в человека возможно только теоретически. Когда технологию разрабатывали, обратные операции проводили и все испытуемые выживали – так говорилось в патриотических роликах, призывающих служить Железной Империи. О чём там не говорилось, так это о том, что почти все пилоты хоть и выживали, но впадали в кому после обратной операции. Впрочем, это не так важно, потому что операцию проводили в одном единственном военном госпитале, который разбомбили через год после начала войны.