Кто-то может размышлять так: «Когда чья-то рука болит и потом выздоравливает, то действует конвенция, в силу которой говорят, что человек был болен и выздоровел. {209} Хотя так говорят, разве в силу действия конвенции та же самая рука не определяется двояко – и как “я”, и как “то, что является моим”?» Такая мысль отражает непонимание смысла мирской конвенции. Ее смысл заключается в том, что когда рука болит и затем выздоравливает, то по [конвенциональному] определению «я» был болен и выздоровел, а не в том, что рука определяется в качестве «я», ибо нет цепляния за мысль «рука – это я». «Я» [Лхеджина,] которое является базисом объективации, не цепляющейся за [то] чувство «Я!», которое не различает «я» во временной последовательности, есть простое я (nga-tsam), пребывающее с безначального времени. «Я» различных индивидов, которые в процессе перерождений принимали тела богов и других живых существ, являются частными случаями этого простого я. То «я», за которое Лхеджин цеплялся, воспринимая, как отдельный, атман в каждой из своих жизней, когда говорил: «Я!», есть частный случай простого «я»49 в каждой из жизней. Точно так же как самость объекта50 следует познать также и субъектное цепляние за «я»51 – как имеющее [определенный] способ цепляния – индивидуально различающий или не различающий.
Если искать объект обозначения52 «я» как такого рода самость, которая не является просто условным обозначением, то такую самость (атман) нигде не найти. Мы можем утверждать, что [для атмана] является бессмысленным накопление кармы, переживание ее результатов и т. д.
Если относительно материальной формы и прочих вещей искать объект обозначения, не являющийся просто условным обозначением, то они, подобно я-самости, не могут быть обнаружены ни как идентичные своим частям, ни как отличные от них и т. д. Поэтому для них не существует возможность выполнять функции. Хотя при поиске в одинаковой степени невозможно обнаружить существование и номинальной самости, и субстанциональной самости, тем не менее они не одинаковы в том, опровергнуты или нет благодаря тому, что не найдены. Ибо субстанциональное существование должно выдержать анализ посредством логики, а номинальное существование – не обязано.
1.2.2. Разъяснение того, что тем самым опровергнуто