– Так, – Костя скрестил руки на груди. – Еще раз. Она разбила тачку автошколы, ревела, мне стало ее жалко. Вот я и пригласил ее на кофе. А потом зачем-то в кино, ну и выяснилось, что она одна на Новый год остается… Какие-то там сложности, ну и я зачем-то ляпнул. Честно говоря, случайно получилось, – Костя развел руками.
От Ирины не укрылось, как София в этот момент хихикнула, состроив гримасу. Хорошо, что Костик этого не заметил.
– А потом уже поздно было. Не мог же я ее слить? Мне просто стало ее жалко, – добавил он сухо, давая понять, что больше не хочет говорить на эту тему.
Услышав про жалость, Ирина невольно потерла виски, пытаясь понять, как можно тактично сказать сыну, что это не самая лучшая жизненная позиция, но вовремя осеклась, потому что на кухню вошла Майя.
Слегка отекшая, немного полноватая и растрепанная, она робко встала в проходе, переминаясь с ноги на ногу в своих узких джинсах, которые невыгодно подчеркивали ее лишний вес.
– Доброе утро, – поздоровалась она, поправляя на себе футболку с яркими стразами и цветами.
Ирина непроизвольно поморщилась, но тут же взяла себя в руки:
– Доброе утро, милая!
– Вы как раз вовремя, Майя. У меня готов омлет! – подхватил Володя, беря Майю за руку и усаживая за стол. – Шампанского?
Майя испуганно помотала головой и застенчиво села. В комнате повисла напряженная тишина. Никто из них не понимал, что могла успеть услышать Майя.
– А вы, кстати, в курсе, что уже через месяц новый президент США приступит к своим обязанностям? – внезапно спросила София, пытаясь спасти положение. Словно пару минут назад они говорили вовсе не про Майю, а обсуждали политику – что может быть естественней утром тридцать первого декабря.
Ирина чуть не подавилась от неожиданности. Олег хмыкнул, прикрывая рот рукой.
– Да, первый афроамериканец, выдвинутый на пост президента, – как ни в чем не бывало отреагировал он, сдерживая смех.
Эти двое точно были командой. Ирина невольно улыбнулась.
– Между прочим, он мулат, но, в отличие от большинства черных американцев, не потомок рабов, а сын студента из Кении и белой американки, – уточнила София, ловко цепляя вилкой кусочек сыра. – Майя, не стесняйся, бери ветчину и сыр.
– Видимо, совсем все у Штатов плохо, если им понадобилось поработать над расовой терпимостью, – включился в игру Владимир.