Кто-то осторожно тронул меня за
локоть. Я оглянулся – фельдфебель.
– Идемте, господин фельдшер!
– Как тебя звать, Синицын? – спросил
я.
– Антипом.
– А по отчеству?
– С отчеством не положено, – хмыкнул
он. – Я не дворянин.
– А все же?
– Потапович.
– Можно мне так звать?
– Коли желаете, – пожал он
плечами.
– Тогда идем, Антип Потапович…
[1] Благотворительная организация
добровольцев в Беларуси, которая занимается поиском пропавших и
заблудившихся людей, а также помогает тем, кто попал в сложную
ситуацию вследствие природных условий, например, из-за занесенным
снегом дорог. Действует оперативно и эффективно. Очень популярна и
уважаема в обществе.
[2] Манерка – фляга. Ее жестяной
стакан надевался на широкое горлышко.
[3] Ксероформ.
[4] Лев Толстой, «Война и
мир».
[5] Герой ошибается: штабс-капитан. У
капитана офицерский знак имел вдобавок посеребренный ободок.
[6] На дороге как оказался?
[7] Убегал от французов.
[8] Почему?
[9] Я русский.
[10] Корпия – нащипанные из ветхой
ткани нити, которые в то время использовались вместо ваты.
2.
Печет… Лето 1812 года в России выдалось необыкновенно жарким, с
ливнями и грозами. Была даже буря, которая, если верить историкам,
сократила армию Наполеона на несколько тысяч человек. Они умерли,
не выдержав льющихся с неба потоков воды и ветра. Ну, не знаю…
Историки, симпатизирующие Наполеону, пишут об огромных небоевых
потерях «La Grande Armée»[1] уже в первые
дни войны. Мол, солдаты тысячами умирали от голода, диареи, холода
(летом!), и их трупы валялись вдоль дорог, отмечая путь захватчиков
вглубь России. Если это действительно так, то можно радоваться,
хотя шагать по дороге в такое пекло хреново. Мне еще ничего – одет
легко. Каптенармус выдал мне нижнюю рубаху с кальсонами и егерские
полотняные панталоны на пуговицах. Жарко, но егерям хуже. На них
суконные мундиры, на головах – тяжелые, кожаные кивера. Они, между
прочим, защищают голову от удара саблей – эдакие каски этого
времени. На плечах егерей ружья весом в 4,5 килограмма, сбоку на
перевязи – тесак, она же полусабля (1,2 кг), за спиной – ранец с
манеркой, поперек груди – шинельная скатка, сбоку – сумка с
патронами и прочими принадлежностями. Килограммов двадцать на себе
каждый тащит, если не больше. Сложить вещи в повозки нельзя – мало
их у остатков роты, много меньше, чем положено по штату. Почему,
можно не спрашивать, от Салтановки отступают. К тому же коней
следует беречь. Лошадь существо нежное: перегрузишь – отбросит
копыта. Это человек будет тащить, он выносливее. Поэтому все, кроме
раненого капитана топают пешком, в том числе и я. Пахом и другие
возчики, то бишь фурлейты, вышагивают рядом с повозками. Идут
раненые, которых я лечил, их только разгрузили от поклажи и иногда
подсаживают в повозки. М-да… У нас бы прописали постельный режим и
носили еду в палату. Крепкие люди в этом времени.