Бах! Ружье пыхнуло дымом и лягнуло меня в плечо. Гусар,
подскакавший уже совсем близко, выронил саблю и свалился на шею
коня. Но второй француз, обогнув лошадь убитого, был уже совсем
рядом. Вытянутый вперед клинок сабли сверкнул в лучах солнца.
Сейчас… Руки внезапно сами развернули ружье штыком назад, и я со
всей дури врезал железным затыльником приклада по храпу
подскакавшей лошади. Обоюдный удар оказался так силен, что ружье
едва не вырвало из рук. Лошадь жалобно вскрикнула, села на задние
ноги и повалилась на бок, прижав крупом ногу всадника. Я развернул
ружье штыком вперед, прыгнул ближе и выбросил его вниз. Штык вошел
французу ниже ремешка, удерживавшего кивер, и, пронзив язык,
верхнее небо и мозг, застрял в кости черепа. Бросив ставшее
бесполезным ружье, я выхватил из седельной кобуры француза пистолет
и взвел курок. Все это я проделал в считанные мгновения, не отдавая
себе отчета в действиях. Мною будто кто-то руководил.
Третий гусар, увидев смерть товарищей, нападать не стал. Подняв
коня на дыбы, развернулся и поскакал обратно. А вот хрен тебе, не
уйдешь! Я вытянул руку с пистолетом. Бах! Серый пороховой дым на
миг заволок обзор, но быстро рассеялся, и я увидел лежащего
недвижно на траве француза. Повод он не выпустил из рук, и лошадь
топталась рядом с телом, испуганно всхрапывая.
Я выронил пистолет и опустился на траву. Меня трясло, окружающее
исчезло: картины, звуки, запахи. Я не знал, сколько это
продолжалось. Первым возвратился слух. Послышались крики и топот
ног, они приближались.
– Рота, в две шеренги становись! – раздалась за спиной команда.
– К отражению кавалерийской атаки товсь! Передняя шеренга – на
колено! Стрелять по команде.
Я оглянулся. Неровные шеренги егерей, ощетинившись штыками,
застыли в нескольких шагах от меня. Впереди с тесаком в правой руке
стоял фельдфебель. Я поднялся и шагнул к нему.
– Не нужно, Антип Потапович, их трое было.
Он недоверчиво глянул на меня.
– Проверить не мешает, – согласился я.
– Петров, Зайцев – посмотреть!
Два егеря выбежали из строя и с ружьями наперевес устремились к
краям поляны. Обратно вернулись спустя минуту. Все это время строй
стоял молча, поблескивая металлом штыков.
– Не видно никого, – доложил подбежавший к фельдфебелю егерь из
числа разведчиков. – Пустой луг.