– Идемте, господин! – поклонилась мне
служанка.
И мы пошли…
***
Баня у графини размещалась за оградой
с задней стороны поместья и представляла собой рубленную из толстых
бревен просторную клеть, поставленную на берегу небольшого ручья,
змеившегося по лугу и убегавшего к лесу. Удобно: за водой далеко
ходить не надо. Прорубленные в бревенчатых стенах квадратные окошки
не имели рам и стекол. Из глиняной трубы, торчавшей из накрытой
дранкой крыши, подымался к небу легкий дымок. По белому топят и
хорошими дровами.
В предбаннике я обнаружил Спешнева.
Он сидел на лавке, привалившись спиной к стене и блаженно смотрел в
потолок. Судя по влажным волосам, водные процедуры уже
принял.
– Это вы, Руцкий? – спросил
штабс-капитан. – Ну, как там графиня?
– Жить будет, – сказал я и содрал с
себя пропотевшую куртку. – Как пар?
– Я не парился, – ответил он. – При
ране нельзя.
Хоть на это ума хватило…
– Омылся – и ладно. Без того
блаженство. С самого начала кампании в доброй бане не был. У
крестьян в деревне вместо них какие-то клети для свиней. Грязно и
не повернуться.
Спешнев умолк и с любопытством
уставился на вошедшую следом Лушку, которая принялась раскладывать
на лавке отобранную для меня одежду. Получив наказ от хозяйки, она
отвела меня в соседнюю комнату (как я понял, спальню графа), где
принялась вытаскивать из шкафа и сундука разнообразные наряды.
Неприятно, конечно, носить вещи покойника, но выбирать не
приходится. В этом мире встречают по одежке, и хорошая стоит
дорого. К тому же медики не брезгливы. Я выбрал пару белья из
тонкого полотна и чесучовый охотничий костюм графа – куртку и
рейтузы. Самое то по здешней жаре, не в сукне же париться. Плотная
ткань из дикого шелка прослужит долго, да и цвет подходящий –
оливковый. Еще взял охотничью шляпу с пером – щеголь, блин! – две
пары хлопчатобумажных чулок и охотничьи ботфорты. Гусарские ботики
не вызывали доверия: развалятся – и что делать? Ботфорты
понравились мягкой кожей голенищ и толстой подошвой – для охотника
делали, которому ходить. И не ношены почти.
– Вам помочь, господин? – спросила
Лушка после того как я разоблачился.
– Сам! – буркнул я. – Ты вот что,
принеси сюда мои сумки – те, что были у меня на мерине.
– Слушаюсь, господин! – поклонилась
она.
– И еще. Мед здесь есть? Желательно
свежий.