Впервые он столкнулся с этой неприятной особой, когда накануне поединка с Дамиани пришел к Далии попрощаться. Девушка печально качала головой, повторяла, что зря он это делает, и уговаривала его отказаться от дуэли, а Амато, чувствуя себя уходящим на войну будущим героем, отвечал, что он ни за что не передумает, что не вступиться за женщину и тем более отказаться от поединка в последний момент было бы бесчестием, и вообще ради ее защиты он готов на все. На этой возвышенной ноте разговор их был прерван, потому что Далии пришлось отлучиться к вызвавшей ее танне Дуарте, и тут из соседней комнаты появилось это кошмарное создание. Изрядно пошатываясь, наглая баба прошла мимо него, бормоча себе под нос: «Защищать он ее собрался… да она таких на завтрак ест…» В дверях она столкнулась с вернувшейся хозяйкой, жалобно пискнула, и с удивительным для ее телосложения проворством прошмыгнула в коридор.
– Не обращайте на нее внимания, – беспечно сказала Далия. – У бедняжки была очень тяжелая жизнь, она немного не в себе.
Амато было очевидно, что значительную часть своей тяжелой жизни бедняжка провела в тавернах, а то и в борделе, и не в себе пребывала лишь от беспробудного пьянства, но делиться этими соображениями, разумеется, не стал.
Торен некогда был задуман как загородная королевская резиденция на берегу залива – четыре огромные корпуса, расположенные в форме креста, были со всех сторон окружены садами и парками, в которых было обустроено множество беседок, павильонов и фонтанов. За последние несколько лет, однако, Морени очень сильно расстроилась, и огромный дворец оказался в черте города, вследствие чего монархи окончательно переселились в него из замка в Старом городе. «И без конца что-то перестраивают», – с неудовольствием подумал Амато.
Он вышел наружу и пошел по аллее к фонтанам, время от времени поднимая глаза к небу. Испещренное звездами, оно словно колыхалось и дрожало, и Амато остановился посреди аллеи, задрав голову и вглядываясь в черную бездну. Поднявшийся ветер донес резкие голоса, вырвавшие его из страны грез. Его вдруг охватила безотчетная тревога, и ускоряя шаг, он пошел на звук. Через минуту он вышел на залитый лунным светом и заставленный статуями пятачок вокруг фонтана. Ему понадобилась пара мгновений, чтобы сообразить, что это были не статуи, а люди. Его сбила с толка Далия Эртега в золотом платье, в лучах луны отливавшем серебром, равно как и полностью обнаженная рука. Рядом стоял Дамиани, державший в руках серебристо-золотую тряпку, по всей очевидности, недостающий рукав, и переводивший растерянный взгляд с этого самого рукава на командора Рохаса, который как раз выходил к фонтану с противоположной аллеи.