– Если бы эти бараны в правительстве умели считать, то они давно бы запретили охоту. – Джулиан усилием воли расцепил сжавшиеся в кулаки ладони.
Система, костная и полная несправедливости, от которой он сбежал десять лет назад, нашла его даже здесь, в дикой канадской глуши. Прошлой осенью, после того случая, когда он сорвался и попал на скамью подсудимых, Джулиан говорил со многими. Тогда он и узнал, что стоимость лицензии на отстрел медведей даже не покрывает расходы правительства на регулирование охоты, а значит налоги, которые он честно платил со своего ранчо десять долгих лет, идут на то, чтобы кто-то мог убивать животных.
– Знаю, Джул, – Дэвид пару мгновений глядел прямо на него, а потом опустил взгляд, и произнёс: – Я вчера был в баре в поселке и видел кое-кого. Тебе это не понравится, брат, но Винс вернулся.
Пальцы снова сжались в кулаки, а к горлу подкатила волна жгучей ярости.
– Да чтоб его, – прошипел Джулиан и рывком поднялся. Ярость овладевала его телом, и он ощутил давно забытое удушье, сердце колотилось в груди, а перед глазами заплясали черные точки.
Винсент Морро – тот человек, из-за которого он едва не попал в тюрьму, беспринципная сволочь и садист, упивающийся болью и страданием. Ублюдок, убивающий ради удовольствия, а не трофеев. Всю зиму о нём не было слышно, и Джулиан решил, что ему удалось напугать мерзавца, пускай и такой высокой ценой, но видно он ошибся. Сломанный нос и трещина в ребре, за которую Джул заплатил Морро, кругленькую сумму его не остановили.
– Дьявол! Нужно было отделать его покрепче, – он приглушённо зарычал и принялся мерять шагами веранду. – Чертово правительство, Дэв! Если бы сезон охоты не продлили, этот козел остался бы в Ванкувере и носа не сунул в буш. Как же это бесит!
– Если бы ты покалечил его, штрафом бы не отделался, Джул, – Дэвид поднялся, подошёл вплотную и подложил широкую ладонь ему на плечо.
Он него пахло табаком и терпким мужским лосьоном, точно таким же, как в тот вечер, когда он бросился разнимать драку и оттащил его от распластавшегося на полу бара Винсента. Друг был прав, ему не следовало терять контроль, ведь Джулиан покинул цивилизацию именно потому, что хотел избавиться от вспышек гнева и не попасть в неприятности.
– Я сбежал из привычного мира в эту глухомань, надеясь, что здесь не будет грязной политики и худших сторон человеческой природы, но оказывается, где бы ты ни был – от мрака не скрыться, – ярость медленно утихала и Джулиан, как и всегда после приступа, ощутил пустоту.