После предполетных указаний инструктора в курилке обсуждали очередную игру Динамо—Киев со Спартаком—Москва.
К Карцеву подошел старший лейтенант Антошкин и попросил закурить.
– Твои сегодня с Тихомировым летят? – спросил он затягиваясь.
– Хорошие ребята, ровно идут по программе. Но сегодняшний день покажет, как они с проверяющим слетают. Сам понимаешь, мандраж – штука коварная. Могут разволноваться, и тогда дополнительные полеты.
– А у меня двое неплохо летают, только вот с Птицыным проблемы, я ему уже пять полетов добавил, сегодня день покажет, что с ним делать.
– Да он, вроде бы, парень неплохой, летать рвется.
– Парень-то неплохой, только вот гонористый, высокого мнения о себе. Все знает и умеет, а как ручку управления отдашь, так ляпсус за ляпсусом.
– Ну, я пошел, вон Тихомиров идет к самолету, надо представить Понамарева, – сказал Карцев и побежал к самолету, возле которого уже «пилотировал» руками Лешка.
За десять минут до начала полетов летчики стали запрашивать разрешение на запуск двигателя. Не участвующие в этом залете курсанты собрались в курилке.
– Леха волнуется, наверное, – сочувствующе вздохнул Ахмед.
– Что ему волноваться, он лучший среди нас, поэтому Карцев его первым выпускает, – ответил Мишка.
– Пацаны, вы слышали, Борька Птицын пять полетов дополнительных получил, – подошел к мальчишкам Артур Чевадзе.
– Он мне вчера говорил, что его инструктор плохо учит, будет просить командира эскадрильи поменять инструктора, – присоединился к ним Тимур.
– Мне кажется, он о себе высокого мнения, ему надо «крылья подрезать», – сказал Мишка.
В это время взлетела зеленая ракета, предупреждающая о начале полетов, и первые самолеты стали подниматься в воздух. На аэродроме закипела привычная работа, где каждый был занят своим делом.
Неожиданно мальчишки заметили, как к командному пункту, на котором был установлен громкоговоритель, транслирующий радиообмен, побежали техники самолетов. Мальчишки незамедлительно рванули туда же. Подбежав, они услышали, что у 32-го остановился двигатель в зоне при выполнении штопора.
– 32-й, из штопора вышли? – услышали они голос руководителя полетов.
– 32-й из штопора вышел, запускаю двигатель, – узнали курсанты голос Антошкина.
– 32-й, ваша высота, – запросил РП.
– Высота 1500 метров, – спокойным голосом ответил Антошкин.