– Я та, кто тебе глаза раскрыть хочет. Ты, наверное, не знаешь, что Прохор все еще ходит к Шуре. Извиняется перед ней, подарки носит.
Василина побледнела, сжала кулаки, готовая вцепиться наглой незнакомке в волосы.
– Вранье! Проша меня одну любит! У нас свадьба через несколько дней. С чего бы ему к Шуре ходить? – Василина посмотрела на колечко с черным камушком, которое недавно подарил ей Прохор.
– Ты, видно, мужиков-то совсем не знаешь. Смотри-ка на Шуру. Что-то не похоже, что она сильно страдает.
Василина бросила беглый взгляд в сторону Шуры. Та, и вправду, сидела в кругу подружек и смеялась чьей-то шутке. И тогда, когда Василина только пришла на поляну, она тоже улыбалась. Василина еще подумала, что она назло ей улыбается. Теперь же ей подумалось по-другому. Ещё минуту назад Василина была уверена в Прохоре, но, увы, в сердцах молодых и впечатлительных девушек так легко всходят брошенные туда семена сомнений! Василина снова перевела взгляд на лицо темноволосой незнакомки.
– Ты зачем мне все это говоришь? – возмущенно спросила она и соскочила с бревна.
– Помочь хочу, – ответила девушка.
– Помочь? И чем же, интересно знать?
– Советом!
– Ну советуй. Послушаю, что за совет такой, – растерянно проговорила Василина и снова опустилась на бревно.
Девушка наклонилась к ней и прошептала на ухо:
– В лесу покойников есть Невестово озеро. Та, кто не побоится в нем искупаться при свете полной луны, обретет вечную красоту и непобедимую женскую силу. Только представь, Прохор всю жизнь будет видеть лишь тебя одну, Василина, все остальные для него померкнут.
Василина нахмурилась. Про лес покойников она слыхала, там деревенские хоронили всех неотпетых. А вот о Невестовом озере услышала впервые.
– Кто же ты такая и почему мне помочь хочешь? – недоверчиво спросила она.
– Я Нина, сестра Шуры.
– Как это сестра? Шура одна в семье, нет у нее ни братьев, ни сестер, – уверенным тоном ответила Василина.
– Родных нет, а вот сводная есть. Отец ее по молодости мою мамку охмурил, обрюхатил и бросил. Видите ли, жениться на ней ему родители не разрешили. Меня он никогда своей родной дочерью не признавал, всю жизнь сторонился, хотя знал, хряк старый, что я его кровинушка. Все у него было только для Шуры – и забота отцовская, и пряники сладкие. А я как была никем, так и осталась. Обидно мне. Вот я и хочу им всем отомстить.