5 июля 2007
Тесс открыла все окна в номере отеля. Я чувствовала на языке вкус уличного воздуха – темного, солоноватого, подрагивающего от стрекота цикад. Тесс выключила кондиционер и попросила принести вентиляторы. К ужину мы уже опоздали. Бабуля наверняка будет выглядывать нас с балкона.
Тесс укладывала волосы перед зеркалом, а я бродила по номеру с двумя узкими кроватями.
Я спрашивала, нельзя ли нам занять номер с одной кроватью, двуспальной, чтобы мне лучше спалось. Но она ответила:
Мало тебе было обосноваться в моей утробе?
Я вспыхнула. Зажмурилась и представила, что я ее племянница. Из Тесс вышла бы чудесная тетя, из тех, к которым племянницы всегда просятся пожить.
Теперь я смотрела, как она с хладнокровием, граничащим с враждебностью, вдевает в уши золотые серьги. Потом красит губы ярко-красной помадой и промакивает их салфеткой.
Что скажешь?
Прямо Вавилонская блудница.
Не сводя глаз с зеркала, она послала мне воздушный поцелуй.
Час спустя машина резко свернула на подъездную дорожку. Привратники приветственно сложили руки. Тесс тоже поздоровалась и плотнее запахнулась в пашмину, несмотря на восьмидесятиградусную жару. Мы молча поднялись по ступенькам. Она позвонила, а потом сунула мне в руки цветы, со стеблей которых капала вода. Я чувствовала, как она все сильнее напрягается, и жалела, что нам нельзя поменяться телами. Тесс поспешно достала из сумки платок и стерла с губ помаду, прошептав: Не стоит давать им в руки дополнительное оружие.
Боже, Бети, она что, голодом тебя морит? Ништа, ребенок просто кожа да кости.
Привет, мам. Тесс прошла мимо бабули, на ходу сунув мешок с подарками под столик.
В последний наш приезд бабуля вручила Тесс кремы от «La Mer», которые та подарила ей прошлым летом. Прямо в том же пакетике. А что, лучше б они у меня без дела валялись? Такие дорогие! Деньги счет любят, ты теперь единственный добытчик в семье. А мне-то, старухе, они на что?
Запах лизола и средства от комаров мешался в квартире с ароматом сандала. Тесс попросила содовой с лаймом и подошла обнять сидевшего в кресле дедулю.
Самир, содовой с лаймом!
Мама, я уже попросила.
Он тебя не понимает.
Я тоже обняла дедулю. Я там отложил несколько книг. Ты потом поднимись в мой кабинет. Там светло, просторно… А самое лучшее, что моей жене с ее больными ногами туда теперь ходу нет, по лестнице ей ни за что не подняться!