Снег был повсюду. Однако света не прибавилось. Тусклые бледные фонари не освещали дорог, а лишь подсвечивали воздух. Если задрать голову вверх, то казалось, что и нет никакого снегопада, потому что тяжелые снежинки были видны только в треугольнике света фонаря, как будто летающая тарелка фонаря подтягивает внутрь снег, а он идет вспять, собирая назад всё растраченное в эти дни. Редкие прохожие медленно шли по раскатанной колее, оставленной машинами.
На половине пути, дорогу ей перегородил небольшой грузовик синего цвета, с распахнутыми окнами. Колеса утопали в снегу. Наносов и сугробов было так много, что даже раскатанные за предыдущие дни полосы дороги стерлись, и потонули вновь под новым снежным покровом. За рулем сидел мужчина, в сером тулупе, меховой шапке и укутанный шарфом так, что кроме глаз и лба, изрезанного морщинами, ничего не было видно.
Грузовик медленно пятился, выезжая из тупика. Стекла покрылись патиной льда, и водитель, выглядывая из открытого окна, медленно сдавал назад. Люде пришлось залезть в середину сугроба, пропуская машину. В щель сапога пролезла пригоршня осыпающегося снега, и колготки моментально намокли. Теплое, стыдное ощущение.
Грузовик пятился вечность, выпуская вонючие белые клочки выхлопных газов из большой проржавевшей трубы, торчавшей хвостом сзади. Вдруг откуда-то сзади закричали, запричитали громкие детские голоса, разрезав вечернюю холодную тишину. Забарабанили по металлическому корпусу руками, прямо из-под задних колес. – Митька! Мить-кааа! – Отчаянно вопил кто-то еще совсем тонким, мальчишеским криком. Машина дернулась, осела, останавливаясь, и выскочивший водитель, начавший было кричать в ответ, вдруг осёкся, ссутулился, и замолчал. На соседний сугроб взобрались трое мальчишек лет восьми, что вытащили из-под колес маленького белоснежного щенка со смешной черной кляксой на голове.
– Митька! Митька живой! – Кричал, почти хохоча, один из мальчиков, потрясывая щенком в воздухе. Двое других ребят, стоя рядом в сугробе, по колено в снегу, трепали собаку за уши, голову, неровно гладили по спине, не снимая вязаных варежек и перчаток.
– А ну разойдись с дороги! – Водитель с улыбкой прикрикнул на них, и, дождавшись, пока они сойдут с дороги, вернулся в кабину.
– Я еле заметил его! – Мальчик, что держал щенка в руках, прижал его ближе к себе – А она белый, в снегу не видно, а я только когда он лаять начал увидел его прямо под колесами. Живой!