Как вдруг услышала низкий мужской голос, словно эхо разнеслось по палате. Ледяная волна пробежала по спине, по позвоночнику.
– О, нет, нет, нет, прекрати! – закричала я!
Схватила и сердито швырнула журнал, который улетел за стеллаж – тележку, где находятся все препараты для экстренной помощи. Подскочила и заставила себя оглядеть всю палату. Все казалось привычным. Я подошла к стеллажу с препаратами и стала, как обычно, готовиться к утренним процедурам. Придвинувшись ближе к пациенту, начала выполнять обязательные для него процедуры.
Поскольку он находился под действием сильного успокоительного, я никогда не смотрела как следует на его лицо почему-то, когда проводила гигиенические процедуры и меняла его положение. Даже не посмотрела на него внимательно, когда проверяла расположение и фиксацию его линий и трубок. Но теперь можно его разглядеть получше. Сначала я подумала, что он бодрствует с открытыми глазами. И на мгновенье почувствовала зрительный контакт с ним.
Я посмотрела в его пронзительно голубые глаза. На лице увидела улыбку. Уже знакомую, того мужчины, который смотрел на меня и чье присутствие сопровождало меня всю ночь. Странные переживания переполняли меня, отчего изнутри охватила дрожь по всему телу. Я замерла, не в состоянии пошевелиться.
То ли оттого, что ноги подкосились, то ли от страха, схватилась за поручни кровати. Всевозможные тревожные мысли пронеслись в моей голове, поймала непреодолимый страх перед тем, что должно было произойти. Пульс участился, а дыхание остановилось. Как долго, я не знала. Слышала его очень шумное дыхание; оно было таким громким, что, казалось, перекрывало все остальные звуки мира. Невероятным усилием воли я заставила себя посмотреть на своего пациента. Увидела, что он лежит с закрытыми глазами, и все его трубки были там, где им положено быть. Всё выглядело, как и прежде. Ничего особенного.
Должно быть, происходит что –то потустороннее, – подумала я про себя.
Или я схожу с ума? Мне действительно страшно.
Было стыдно и глупо. Так может вести себя болезненно нервозный человек. Но я ничего не могла с собой поделать. Не знаю, как мне быть, – ругала я себя.
А пациент, тем временем, выглядел очень спокойным и умиротворённым, я обнаружила, что он не реагировал ни на какую стимуляцию, когда осмотрела его поближе. Он смотрел на мир смерти. Неожиданно для себя, я почувствовала его руку на своём запястье, крепко держащую и причиняющую мне физическую боль. Я попыталась убрать его руку. Но он был слишком силён. Он схватил так крепко, будто боялся отпустить. От страха начала оглядываться по сторонам, есть ли кто-нибудь, кого могла бы позвать на помощь.