Глава 2. О хвостике одной строптивой магички
В Итирсисе: 17 января, вторник
– К магичке? Второй этаж и первая дверь налево, – махнула полноватая женщина с бадьей и куском ткани, который можно было принять как за рушник, так и за тряпку. Вероятно, гостя встретила наместница хозяйки дома на Кленовой улице – следила за чистотою лестниц и нравственным обликом арендаторов, взамен получая клетушку у самого входа.
Гость, бородатый господин в дорогом меховом плаще с необъятными рукавами, походкой немолодого уже человека поднялся по ступенькам и обрел указанную комнату.
«Любовных зелий не продаю», – безжалостно предупредила его надпись мелом на хлипкой двери.
«Потому что не умею», – господин едва удержался от нанесения справедливой добавки, но отложил эту выходку на случай провала дипломатической миссии.
Для начала он постучал во всех отношениях деликатно.
«Входите», – голос по ту сторону был полон величия и достоинства. Его обладательница попыталась придать себе десяток лет, в чем преуспела мало – ее сопрано выдавало законные шестнадцать с хвостиком.
Мужчина подтолкнул дверь и окинул взглядом убранство, намеренно избегая смотреть на девицу сразу. К прискорбию, затянуть эту паузу было сложно – комната вместила только кровать, стол под окном и сундук за дверью. Скудные горизонтальные поверхности в три слоя укрылись платьями, накидками и прочими перчатками, делая жилище более похожим на гардеробною, чем на дивное чародейское логово.
Стол, однако, украсился только раскрытою книгой, павлиньим пером в чернильнице и семью толстобокими свечками – композиция, надо полагать, выверялась до сантиметра в попытке блюсти магическую репутацию.
Худая темноволосая девица в строгом синем платье размещалась у стола к тому спиною. Одновременно это значило и «возле окна» и «посреди комнаты» и даже «перед дверью», но она всем своим видом показывала, что высится именно «у стола». Разглядев посетителя, насельница хоромин дернула ноздрями, вскинула подбородок выше и осведомилась:
– Что вам угодно?
Господин аккуратно вшагнул. Он даже подтянул дверь за собою так старательно, будто это могло и впрямь помешать всему дому насладиться их беседой. Комната вмиг заполнилась духом сырой шерсти от растаявших на зимнем плаще снежинок.