«Иисус прослезился».
(От Иоанна, 11 глава, 35 текст.)
Никиту дёрнуло. Очень похоже на тот случай, когда он сунул в розетку ножницы, но не так больно. Точнее, совсем без боли. Иисус плачет… Как это понимать? Совпадение или Он плачет сейчас там, у Себя на небе, сопереживая Никите? А вдруг Иисус услышал его и… Даже если и услышал, разве спустя год можно что-то изменить?
Никита аккуратно положил Библию на стол, не закрывая её. Подумал: может быть, высохнет и снова станет как прежде. Затем разделся, лёг спать.
На следующий день Никита сдержал обещание и пошёл в школу. В одном из школьных коридоров у закрытой двери в класс стоял Толик – худощавый и низкого роста. Время от времени поправляя указательным пальцем оправу с круглыми толстыми линзами. Ни для кого не секрет – плохое зрение Толика. Он словно крот, вылезший из норы, если забрать его очки. В первый же день учёбы, встретив на своём пути Эдика, он и получил прозвище Крот. Одной из коронных фраз в классе, когда Эдику и его друзьям хотелось напакостить и при этом не быть пойманными, стала «Крот на шухере».
– Привет, Толик. Ты опять на шухере? – Никита улыбнулся едва заметной улыбкой.
– Привет, – он пожал плечами, намекнув на свою безысходность, снова ткнул пальцем по оправе.
Никита заглянул в его безрадостные чёрные глаза, увеличенные линзами. Подумал, что уже видел похожий взгляд. Конечно, не раз и не два, в прихожей, в зеркале. С этой мыслью он повернулся к двери, дёрнул за ручку. Вошёл в класс и замер.
– О-о! – воодушевлённо проголосил рыжий здоровяк. Эдик неуклюже взгромоздился на парту, выпрямился, подав живот вперёд. Швырнул влажную меловую тряпку Никите в лицо.
Возле парты, на которой неуклюже топтался Великан, в голос ржали Длинный и Гера, близкие друзья Эдика. На задних партах от смеха попискивали белокурые девчонки.
– Эй, клоун! – выкрикнула Николь, одна из них, самая богатая и красивая в классе по мнению большинства. А по мнению Никиты – богатая, избалованная и невоспитанная девчонка, а ещё профессиональный манипулятор.
– Цирк не здесь! – Николь оскалила аккуратные белые зубки. Её накрашенные блестящей алой помадой губы расплылись по худощавому лицу почти до ушей.
– А он, похоже, сбежал от них! – пропищала Рита, поправляя пилкой фиолетовые ногти. В свои одиннадцать лет девочка знает всё о том, как превратиться из брюнетки в блондинку, или наоборот.