Кукловод:
– И что ты видишь завтра, мальчик?
Прометей:
– Завтра? Не завтра, нет, сегодня, сегодня, скоро, вот почти сейчас я стану подлецом. Вон, видишь тени – Прометей указывает на тени, называя их, а те по мере упоминания их приближаются к занавесу, пока остальные тени замирают, кланяются, потом возвращаются к их общему движению, – это боги. Вон тот вот, это Зевс. Он негодяй. А это тень его отца, он тоже сволочь, и к сожаленью вместе с тем – мой дядя. Вон мой отец, он верен брату, и вместе с ним они воюют с Зевсом уже лет десять, – на занавесе тени потешно боксируют, по-петушиному наскакивая друг на друга, но не прикасаясь, делая большие перерывы на то, чтобы отдохнуть и попировать, – я предупреждал, я говорил отцу, что им не победить, но он не слушал, а теперь все поздно. Сейчас я положу конец войне, предам отца и Зевс его убьет. Такое не прощают. Я вижу это, и не могу простить себя. Сегодня. Скоро. Я не хочу играть всю эту роль. Но прописан распорядок действий, и неотвратим конец пути.
Кукловод:
– Ого! Ты видишь так далёко? Я знаю продолжение строки: «ты один, все тонет в фарисействе, жизнь прожить, не поле перейти». Я написал это. Давно.
Прометей:
– Что ж, значит нам предстоит встречаться много раз. – Прометей замолкает, потом кивает на занавес, – Мне придется перейти через это поле.
Кукловод:
– У тебя нет выбора. Ты станешь одновременно предателем Иудой и распятым Мессией.
Прометей:
– Немного пафосно, ты не находишь? Я видел то, что будет.
Кукловод:
– Ты видел распятие? Ты знаешь о пытке?
Прометей:
– Да, конечно.
Кукловод:
– Те, ради кого ты примешь муки, забудут о тебе.
Прометей:
– Смешно, как будто бы у меня есть возможность не принять эти муки. Когда-то в будущем я их уже принимаю, осталось только дожить до этого момента.
Прометей замолкает, рассматривая тени и распятие, потом продолжает,
Прометей:
– Знаешь, по секрету, мне иногда кажется, что я им даже рад, этим мукам, так все запомнят меня мучеником, а не подлецом. – Его начинает передергивать, как марионетку в руках неумелого кукольника, – Проклятье, меня несет, как щепку, или нет, я больше пешка в шахматной игре, и мною ходят. Это ты играешь мной? Нет? Жаль. Хотелось бы взглянуть ему в глаза. Сейчас мой ход, вот эта тень, Фемида, здравствуй, мать…
К концу монолога Прометея между боксирующими тенями появляется красивая фактурная женская фигура, это Фемида, покачивая бедрами, она проносит табличку с номером раунда, на черной доске мелом написано «13785-ый раунд», но нам это не важно, мы все равно видим только тень.