Матвей запаздывает с отъездом, в Сети появляются новые подробности об аресте Ярушевского, которые юношу настораживают. Их с миллиардером ничто не связывает, но система устроена причудливо, и его интернет-деятельность вкупе с новым пока ещё не обнародованным видео может стать роковой комбинацией в игре, за которую накажут хлёстким кнутом. Когда поднимается вьюга, метёт без разбора. Матвей вынес эту истину из книг по истории и политологии, поэтому стоило торопиться, чтобы укрыться в безмятежной тени.
Грелка дуется, Грелка сердится, Грелка негодует. Её нога, запрокинутая на ногу, метрономом отмеряет ритм биения сердца, и кажется, что коленный сустав не выдержит такого напряжения и развалится.
– Тебя и там найдут, бестолочь! – говорит Грелка.
Начинающая актриса, училась на курсе Ясуловича и преуспела, отмечена премией Chopard Talent Awards за роль слепой стенографистки; полфильма пришлось щеголять в плаще на голое тело, но Грелка выносливая. Потом сутки отогревалась в горячей ванне. Матвей уступал ей шесть лет, но их это не смущало. Грелке нравятся парни помладше. Некрасивая, но заметная, как цепляющий взгляд порез на орнаменте дорогих обоев; она гордилась своей несуразной глиняной внешностью, могла лепить из неё кого угодно. Грелка носила блонд и цветочный аромат, одевалась в элегантное, если уместно, и в удобное, если придётся. Матвей называл её принцессой Монако, а потом каким-то только ему понятным образом редуцировал Грейс Келли до Грелки. Но ей даже нравилось.
– Шантажировать будут. Бабла спилить захотят. Движ начнётся! А пока тянут кота за гриву. – Прикидывает варианты Матвей.
– Easy, звезда Рунета. Ты не знаешь, what really happened. Maybe, тебя разыграли? Шутников сейчас овердохера. Пранкеры всякие, ты в этом зашкваре лучше разбираешься, – говорит Грелка, но её нога всё не унимается.
– Полегче, колотушка, – просит Матвей и кладёт ладонь на её подпрыгивающее колено.
– Удрать хотел. Перед фактом поставить. Rookie! Негоже так с дамой!
– Не агрись, знаю. – Матвей её обнимает. – Гоу со мной.
– Съёмки у меня завтра. Прикинь, в шесть тридцать. Капец какая рань.
– Извиняй, остаться не могу. Очко играет, надо бы затихариться. – И после паузы. – Грелка, давай порешим так – ты снимаешься в своём сериале, а я недельку торчу в деревне у матушки. Когда всё закончится, рванём в Грузию, будем жрать хинкали и бухать винишко на верховьях Казбека.