Да здравствуют создания! Покорители волн и берега, к бытию порождённые песнью Луны.
Я не думал, что смогу уснуть, но, открыв глаза, увидел мерцающий в воде лунный свет, и затем всё вновь провалилось во тьму.
Я испуганно вскочил, когда мама вдруг резко остановилась и мои пальцы нащупали песок. Небо светлело. Я выбрался на берег.
– Мы на месте? – спросил я, оглядываясь по сторонам в поисках других шелки, но пляж был пуст.
– Пик вон там, – мама указала носом в сторону большого острова, до которого ещё предстояло плыть. Наш островок для привала был круглым и тёмным, а Пик представлял собой серебристую вершину, пронзающую небо. У меня перехватило дыхание. Неудивительно, что добраться до вершины можно лишь в обличье длинноногих.
– Я подумала, что остаток пути ты захочешь проплыть сам, – сказала мама, перевернувшись на бок.
Я бросился снимать упряжку. Несколько движений, и она осталась лежать на песке.
– Спрячь её там, – велела мама, кивнув в сторону скал.
Я уставился на упавшие верёвки:
– Зачем? Мне она больше не понадобится.
– Не хочу, чтобы кто-то её увидел, – она пристально смотрела на меня пылающим взглядом. – Некоторые вещи стоит держать в секрете.
Я нашёл расщелину в скале, расположенную выше уровня прибоя, и засунул туда упряжку. Затем, наклонившись, отвязал ножны и спрятал там же свой нож. После сегодняшней ночи у меня появятся когти.
К моему возвращению мама поймала лосося. Она разгрызла его надвое и бросила мне блестящий кусочек, но я был слишком взволнован и не хотел есть. Пока мама доедала второй кусок, я бродил по узкому пляжу вперёд-назад.
Затем в розовых лучах рассвета мы плыли к Пику. Поначалу из-за привычки держаться за упряжку мои руки были напряжены, но вскоре они уже взметались, как крылья, и ладони разрезали воду без всплеска.
Рассвело, и небо стало голубым. Мир вокруг нас постепенно просыпался. На глубине зашевелилась рыба; медузы «запорхали» к поверхности; пеликаны бросались в воду и появлялись с бьющейся в клювах добычей.
А ещё чьи-то более крупные тела пронзали воду со всех сторон, и их гладкие головы были устремлены к залитому солнцем Пику. Шелки!
Вдруг один из них неожиданно всплыл рядом, с удивлением уставившись на меня. Его шкура была белая, без единого пятнышка, и он был маленьким – меньше, чем кто-либо из членов моего клана. Детёныш, как и я! Я остановился и тоже уставился на него. Он улыбнулся.