– Не имеет значения. Просто ты копуша, вот и все.
Я решила обидеться и под этим предлогом бросить работу.
– Ты сказал, мы будем хоронить лягушек.
– Я сказал, это будет в шесть.
– А я думала, сейчас уже шесть, – соврала я.
Берн взглянул на солнце, словно по его положению на небе мог определить, который час. Затем покрутил головой, чтобы расправить затекшую шею, и бросил в кучу еще горсть очищенных орехов.
Я лениво протянула руку, чтобы тоже взять горсть. Можно было чистить быстрее, но тогда кожура забивалась под ногти.
– Ты один собрал все эти орехи?
– Да, все.
– И что собираешься с ними делать?
Берн вздохнул:
– Завтра приезжает мама. Она очень любит миндаль. Но чтобы как следует высушить орехи на солнце, нужно по крайней мере два дня. А потом их еще надо расколоть, это дольше всего. Времени осталось мало, я должен управиться до конца завтрашнего дня.
– Это вряд ли получится.
– Получится, если ты мне поможешь. Ты будешь очищать их от кожуры, а я колоть.
– Хочешь, чтобы завтра я опять пришла и помогла тебе?
Берн согнулся еще больше. Теперь я с трудом могла различить под свесившимися волосами его нос.
– В это время дня я тут один, – сказал он.
Потом мы долго работали молча, не глядя друг на друга. Слышно было только, как падают в кучу очищенные от кожуры орехи. Цок. Цок. Цок.
Наконец, Берн выпрямился, потянулся, и окинул взглядом оливковые, миндальные и черешневые деревья вокруг. Он удивлялся, как будто видел их впервые.
– Какое богатство, правда? – сказал он. Я не нашлась, что ответить: мне это никогда не приходило в голову.
Потом появились его друзья, или сводные братья, или кто они там были.
– А она что тут делает? – спросил альбинос.
Берн встал, готовый заступиться за меня.
– Она пришла на похороны лягушек.
Никола, не такой агрессивный, протянул мне руку и представился, видимо считая, что я не запомнила, как его зовут. Я пыталась определить, который из троих изображал в бассейне покойника. Увиденное той ночью словно давало мне перед ними незаконное преимущество.
Томмазо сказал:
– Там все готово, шевелитесь, – и пошел, не дожидаясь нас.
Мы последовали за ним. Он привел нас к костру.
– Иди сюда, дорогая, мы тебя ждали, – сказал человек, стоявший у костра. – Я – Чезаре.
В одной руке он держал книжечку в красном переплете, в другой – кропило. На плечи был накинут черный шарф с двумя вышитыми золотом крестами на концах. У его ног были выкопаны пять маленьких, неглубоких ямок. Там уже лежали мертвые лягушки.