Пошли. Вооружились лопатой, зашли с переулка на соседнюю нижнюю улицу. Стали высматривать на снежной целине следы. А уж повело снег под солнцем и ветром – где узор, где шишка, а где рытвинка. И разбери, отчего рытвинка. С расстояния ничего не понять. Разбираться надо было на месте.
Кеша медведем полез через прясло, верхняя жердина под ним хрустнула. Сеня перебрался без нанесения ущерба. Взяв фронт метров в сорок между собой, двинулись поперек огорода. Только снег от каждого волной на две стороны бьет.
– Тормози! – кричит Кеша. – Здесь, кажись.
– И вот там еще заметина.
– Лопату давай.
Рыли-рыли – ничего. Ни пустой, ни полной. Траншею прорыли, наддали с боков – на случай, если в сторону вильнула. Ни-че-го.
И тут Сеня увидел Васю. Вася стоял во дворе, положив руки на калитку в огород, и хладнокровно наблюдал разворачивающиеся перед ним события.
– Здорово, Вася! – растерянно крикнул Сеня. – А ты чего не на работе?
– Здорово, мужики! – отвечал озадаченный Вася. – Помешал, выходит?
– Да нет, что ты!.. А мы думали-думали, как тебя вызвать… вот, значит, и придумали.
– А что, вообще, надо-то? – поинтересовался Вася.
– Да вот вчера история вышла. Кеша у меня сидел – ну и взял хорошо. Я говорю: хватит, Кеша. Но его разве остановишь? Ты же знаешь, какой он, Кеша! Я от греха подальше, как непьющий и ответственный, оторвал от него бутылку, размахнулся и – р-раз! Хотел в свой огород, а она сорвалась да в твой.
Кеша, презирая болтовню и вранье, молчал.
– И что – невыпитую закинули? – продолжал интересоваться Вася.
– В том-то и дело, что невыпитую. Ради спасения Кеши. А сегодня она бы в самый раз.
Вася, сложив толстые губы сердечком, затрясся – словно выдувал из себя воздух. И вдруг, будто достал искру и запустил мотор, заржал так захлебисто и громко (конечно, нарочно громко), что полдеревни вздрогнуло и завысовывалось посмотреть, что случилось.
Кеша рыкнул по-звериному на Васю:
– Давай вторую лопату, ржало ты конское!
У Васи это вызвало новый приступ смеха. Он и с лопатой шел – сделает два шага и захлебнется, сделает еще два шага и скрючится в припадке.
Сеня отобрал у него лопату и врезался в снег под высмотренной меткой на своем фронте. Под лопатой у него звякнуло, он нашарил бутылку, из вчерашних, но пустую, и засунул ее поглубже.
Шла мимо тетка Федосья, одинокая старуха, ходившая за хлебом, и остановилась, встретив незнакомую работу. Мужиков она узнала, а вот что делают в три мужичьи силы, никак не могла понять.