– Понятно… – продолжил проводник. – Так, и давайте не допоздна? Вы сегодня последние, но я не вносил вас в гостевую книгу. Если что случится – отвечать мне. Хотя что может произойти на винограднике? Тут тоска смертная! – он протянул Леону корзину. – Идите. Рассчитаемся потом. Приятного вечера!
– Спасибо. И вам, – ответила Ребекка.
– Пойдем, не будем терять ни минуты! Я заменю любого экскурсовода, ты не пожалеешь! – заявил Леон, размахивая корзинкой. – Чего надулась? Сердишься, что я про обувь не предупредил?
– Думаю о том, скольких девушек ты сюда водил.
– Что?! – Леон расхохотался. – Я никого сюда не водил, ты первая. С чего ты взяла?
– Морган так странно смотрел на меня…
– Ты ему понравилась, глупышка. У бедняги перед глазами лишь земля и виноград. Он ног, как у тебя, давно не видал! Пойдем же!
Они обогнули здание винодельни и вышли к виноградному полю, небо над которым, кристально чистое и высокое, неумолимо темнело.
Ребекка забеспокоилась:
– Мы ненадолго? Поздновато приехали…
– Боишься, что заведу и оставлю тебя, там, во мраке?
– Думаю, ты на это способен.
– Нет, у нас другая программа. Но если хочешь здесь заночевать, скажи, я договорюсь, – Леон ущипнул ее за бок.
Не дождешься.
Прогулка продолжалась мимо деревянных столбиков, вокруг которых обвивались виноградные лозы. Ребекка прокляла все на свете – босоножки застревали в земле, к тому же на винограднике стояла нестерпимая жара. Белеющее пятно винодельни осталось позади.
– Нам туда, – Леон указал на холм с большим пушистым деревом на вершине. – Донести тебя?
– Я…
Будь честна, дорогуша, ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ОН ПОНЕС ТЕБЯ!
– Босоножки испортишь. Я буду аккуратным, обещаю, – Леон остановился. – Ну?
– Из твоих уст это предложение звучит весьма странно. Так обычно говорят, когда собираются лишить девственности.
– Ну ты и выдумщица! – Леон развеселился. – Возьму на заметку! …Хватит болтать, сладкий лимончик. О-па! – он поднял ее на руки. – Ты пушинка!
Ребекка обхватила его шею правой рукой, а левой, свободной, попыталась примять платье снизу. Леон заметил ее ужимки и строго произнес:
– Единственный, кому интересно, какого цвета у тебя белье, сейчас не может его увидеть, при всем желании! Сделай одолжение, не дергайся, а то содержимое корзины превратится в кашу.
– Извини. Все, я не шевелюсь!