– Ладно, давай, мотай свою тряпку сопливую, а то до лагеря не дойду и упаду, а ты меня бросишь ещё, и я истеку кровью и помру.
– Не брошу и не помрёшь, – обиженно пробурчал Вовка, наматывая платок.
– Ну, а вдруг я сейчас в обморок упаду? Что делать станешь? Караул кричать?
– Ничего не стану, возьму на руки и отнесу в лагерь, – он сделал последний виток импровизированного бинта и затянул узел: «Всё, готово».
Ленка одобрительно цокнула языком, оценив санитарные навыки парня и продолжила скользкую тему разговора:
– Поднять то сможешь, спасатель? – и сделала шаг в его сторону.
Вовка был, конечно, повыше, но не шибко, да и русалка не щуплой породы. Удивив, прежде всего, самого себя, он ловко подхватил её на руки. Курточка упала на песок, Ленка хохотнула и машинально обвила его шею руками, вновь скользнув шелковистыми волосами по щеке. Так близко их глаза ещё не встречались. Вовку обдало этой синей энергией, как током шарахнуло. Он быстро прильнул к её губам, так быстро, что ударились зубы, но она не отдёрнулась и не отстранилась, а просто замерла, слегка приоткрыв рот. Вот такой первый солёный поцелуй, не очень взрослый, но самый запоминающийся.
А утром она делала вид, что той их ночи вовсе не было и нарочито не смотрела в его сторону. Вовка безуспешно пытался поймать её взгляд, ещё раз утонуть в пучине синей, но тщетно.
Через пару недель сказка ушла на второй план, потом на третий и канула в лету, только сам поцелуй и та картинка с русалкой навсегда врезались в память.
3
Четвёртый шаг был достаточно банальным. Летом устроился на подработку, хотя мог и проваландаться в весёлой компании. Дрон на дачу звал, ему предки мопед подарили, заманчиво звучало, но он не поехал, было дело поважнее. Пошёл грузчиком, на овощную базу к тёте Гале. Мать отговаривала поначалу, да в конце концов согласилась с его альтруистским порывом:
– Ну, хочешь поишачить, поишачь, может учиться лучше станешь, поймёшь, как копеечку зарабатывать.
А копеечки в их доме звенели все реже и реже, да и в других домах, собственно, тоже. Страна стремительно катилась по новым рельсам в никуда, а Вовка стал кататься на автобусе каждый день к восьми утра.
Уставал – не то слово, зато подкачался и в домино играть наловчился. Мужики на базе оказались правильными, а может тётя Галя настращала – сами бухали, а ему не наливали. Один курносый было плеснул ему в стакан, но сразу в репу получил, не физически, а убедительным наставлением дяди Вити: «Ещё раз малому стакан протянешь, этот гранёный сосуд найдёт узенькую дырочку в твоей пятой точке» – ну, только другими словами, более колоритными и народными. Да Вовка и сам пить не стал бы…наверное.