– У тебя есть чистый листок бумаги?
– Конечно.
– Возьми его, – деловым тоном попросил он и сначала дождался, когда она выполнит просьбу. – А теперь напиши, пожалуйста, следующее… Пишешь?
– Пишу.
– Алексею Ларину от Алексы Димченко, – продиктовал он, внимательно следя за её рукой. – Написала?
– Написала.
– Рядом напиши так… В знак большой дружбы. Ниже поставь свою подпись. И сегодняшнее число.
Совершенно не понимая, зачем ему это нужно, она, тем не менее, сделала всё, как он просил и, передав листок, молча уставилась на него. Его большие жилистые пальцы аккуратно сложили листок пополам, затем он достал из кармана брюк кожаный портмоне и, скрупулезно спрятав туда записку, убрал на место.
– Это на тот случай, – он похлопал по карману, – если ты в скором времени станешь известной писательницей и не найдёшь времени мне на автограф.
Алекса хлопала густыми ресницами и мило улыбалась, считая эту вполне натурально разыгранную сценку весьма симпатичной уловкой.
– Я так думаю, ты пишешь, как Хемингуэй, – предположил он, всё ещё пытаясь подглядеть в её тетрадь.
– Немного хуже! – подыграла она, стесняясь признать, что незнакома с этой фамилией.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что обычно я просто не успеваю записывать за собственными мыслями.
– Как это?
– Так это! Человек думает быстрее, чем пишет. Поэтому пока я записываю то, что приходит мне в голову, я забываю много важных деталей и подробностей. И потом уже просто не могу их вспомнить в том самом первозданном виде.
– А давай-ка так! – его нижняя челюсть, выступавшая вперёд, вдруг заёрзала, вспомнив о жвачке. – Мы с тобой как-нибудь попробуем скооперироваться. Грубо говоря, ты будешь думать о деталях и озвучивать их вслух, а я буду успевать записывать. Как ты на это смотришь?
Алекса взглянула на своего собеседника, пытаясь понять, правильно ли она истолковала услышанное.
– Постой… Я ведь сейчас нисколько не шучу, – он хрустнул костяшками своих пальцев и продолжил. – Я могу довольно быстро строчить.
Она сомневалась, чему не верит больше – своим ушам или его словам.
– Нуу, я даже не знаю, – с долей неловкости замялась она.
– Вот и славненько! – хлопнул он в ладоши и поднялся с кресла. – Значит договорились! Завтра готовь тонну бумаги и чернил. Будем догонять твои мысли…
* * *
Этот неизвестно откуда взявшийся в качестве «доброго друга» Марии Алексей Ларин моментально пополнил списки частых гостей и стал посещать их дом с завидным постоянством. В глазах Алексы он был более чем непредсказуемым типом – то внезапно появлялся без какого-либо предварительного звонка, то, наоборот, предупреждал о своём намерении заехать, но так и не приезжал. Бывало, он приходил к ним ни свет, ни заря, спешно выпивал чашку кофе, нервно выкуривал пару сигарет «Мальборо» и, распрощавшись с хозяйкой, уезжал со своими дружками, караулившими его у подъезда в тонированном внедорожнике. А иногда он совершенно не торопился уходить и, с комфортом расположившись в гостиной, засиживался до поздней ночи, играя с бокалом виски. В такие дни Алекса забиралась в мамину постель, по-хозяйски устраивалась там и не смыкала глаз до тех пор, пока полушёпот и писклявые смешки, раздающиеся из гостиной, не затихали вместе с хлопнувшей входной дверью. Между тем, за последние несколько визитов он всё же преподал ей пару уроков уличного свиста.