Однажды утром Алекса столкнулась с Лариным в коридоре. Тот вышел из спальни в одних только брюках и, весело пожелав ей доброго утра, задержал для разговора.
– Откуда это у тебя? – несмотря на неловкость, спросила Алекса, всё ещё продолжая стоять и разглядывать на крепком широком торсе шрамы и рубцы.
– А, это… – он опустил голову и взглянул на себя так, будто видел впервые. – Это дело рук одного нехорошего человека.
– Выглядит… не очень… Его наказали за то, что он сделал?
– Само собой. Он ответил за свой поступок. Сполна. Бывает так, что если человек остаётся безнаказанным, его обязательно прихлопнет потом… Я хочу тебе сказать, что буду иногда приглядывать за тобой.
«Приглядывать?» – на лице девочки появилось недоумение. – «Что он имеет в виду? Нянчить? Следить за мной? Тестировать всех моих друзей?».
Алекса закатила глаза, чувствуя, что та сцена у школы до сих пор не оставляет его в покое. Неужели из-за того случая, который произошёл приличное время назад, она лишится предоставленной свободы, которую расценивала, как возможность самостоятельно распоряжаться своим временем и гулять где и с кем хочется.
– И вообще, ты в любое время можешь на меня рассчитывать. Ладненько? – с надеждой спросил он.
– Ладненько! – подыграла она ему, улыбаясь самой очаровательной и беззаботной улыбкой, стараясь дать ему понять, что его инициатива совершенно бессмысленна.
– У тебя есть номер моего телефона, – напомнил он, – ты в любой момент можешь чиркнуть мне сообщение, и я тут же окажусь рядом! Ну, может, не прям тут же, но через пару минут точно.
– Ясно.
– Тогда по рукам? – его стальные глаза сверкнули радостью.
– По рукам.
– Слышь, принцесска, так сделки не делаются!
– Это ещё почему?
– Сказано по рукам, значит давай руку…
Спохватившись, она тут же протянула ему руку, и между ними состоялось деловое рукопожатие.
– И ещё кое-что… – не выпуская её ладошку, серьёзно сказал он. – Разреши мне хоть иногда провожать тебя в школу.
Уверенная в том, что эти устные меры предосторожности – лишь попытка выглядеть в её глазах заботливым и участливым, она кивнула. Но когда уже на следующий день Ларин вышел из квартиры следом за ней, Алекса поняла, что он не шутил. Старательно держа темп её шага, он пытался шутить и со строго конфиденциальным видом рассказывал о всякого рода запрещённых боевых приемчиках. Когда на горизонте показалась школа, Алекса начала нервничать. Ей и так были неприятны школьные слухи и то, как от неё шарахались ученики, а теперь её увидят в обществе сопровождающего патруля, что даст новый повод для сплетен о её трусости. Видимо, почувствовав, что ей неловко, он резко остановился.