Дудин остановился. Он сидел молча и смотрел куда-то перед собой. Наверное, вспоминает прошлые годы, подумал Михаил. Для того, чтобы придать динамику разговору, он сказал:
– Очень интересная история. Что же было потом?
– Что потом? – будто встрепенулся Дудин. – Потом наступило начало семидесятых годов. Отец, а он был старше мамы Беллы, заболел и покинул нас навсегда. Примерно с этого же времени она перестала выступать на сцене. Ее еще приглашали куда-то, но с каждым годом все реже и реже. Алла, как я уже говорил, жила со своим сыном, Каем. Представьте, такое имя дали – Кай. Впрочем, это сугубо их дело. Я пробовал заниматься музыкой, потом писал на музыкальные темы, но это не приносило ни удовольствия, ни денег. И вот, в конце семидесятых годов у нас с мамой Беллой состоялся разговор.
Дудин слегка улыбнулся и продолжил:
– Знаете, иногда дети в семьях, где больше одного ребенка, спрашивают сами себя: кого больше любят родители? Я в детстве задавался вопросом, кого больше любят мои родители: Аллу или меня? Мне всегда казалось, что её, Аллу. А вот потом, позднее, когда у нас состоялся тот разговор, мне представлялось, что мама Белла меня любит сильнее. Но может быть, так мне только казалось. Как бы то ни было, она сказала мне, что в Союзе у меня нет никаких перспектив. Что с моими знаниями, моим чутьем я не могу быть востребован в стране, где музыка зависит от политики партии. Она предложила мне уехать в Париж, пока еще у нее оставались там связи, которые могли бы помочь. С одной стороны, мне не хотелось уезжать, менять так кардинально свою жизнь, оставлять ее одну здесь. Но, с другой стороны, я не мог с нею не согласиться. И я согласился. Мама Белла написала ее знакомым. Они ответили, что помогут мне. Тогда вопрос решился окончательно. Сперва мне пришлось серьезно взяться за язык, развить школьный курс (а ведь по рекомендации мамы Беллы в школе я учил как раз французский). Потом… Потом… Я уехал. Во Франции мне действительно очень помогли. Через несколько месяцев стал печататься в специализированной музыкальной прессе. Тем и живу до сих пор. Женился. С мамой Беллой мы всегда были на связи. Сначала часто переписывались, а потом, когда стало возможным – созванивались. Иногда, когда позволяли время и средства, приезжал. Она никогда не жаловалась, деньги у нее были. За нею последние годы приглядывали сиделки, она оплачивала их работу. Насколько я понимаю, мама Белла периодически, скажем, раз в год продавала один–два слитка драгоценных металлов, на вырученные деньги и жила. – Дудин остановился, обвел взглядом стены и закончил. – Я вот приехал после звонка соседки, Розы Соломоновны. Пока побуду здесь, в Москве.