По нулям.
– Я что-то сделал не так?
И вот тут ее и прорвало.
– Да, Гордеев, сделал. Ты опять ко мне пристал, как банный лист. Как пиявка. Как отвратительная плесень, которую ничем не выведешь! Ты мне не нужен! Что не понятного я говорю? Как от тебя избавиться? Я не буду с тобой. Никогда! Я с Седых! А теперь вали отсюда! Вали, Гордеев!
Больно, вот только кто сказал, что с этой девчонкой будет легко? И любой бы другой свалил. Но не я. Хоть слова ее и били меня наотмашь, оставляя на сердце вспоротые, безобразные рубцы.
– Ты ничего не попутала? Нет? – поднялся я с кушетки и встал прямо напротив нее.
– Это ты попутал. А меня принял за кого-то другого. Я не дура, Гордеев, – вот только, говоря все это, она не выдержала и отвела глаза под прессом моего пристального взгляда.
– Да, я тоже думал, что ты не дура…
И в этот самый момент в помещение вошла запыхавшаяся медсестра и виновато посмотрела на нас глазами из-под толстых линз и нелепой роговой оправы.
– Ох, ребятки. У самбистов вывих, вот я и задержалась. Так, что тут у вас? – подошла ближе и вопросительно приподняла нарисованные брови.
– Здравствуйте, Тамара Салмановна, я вам тут выписку от доктора принесла, – как-то уж очень тихо проговорила Арина и протянула медику несколько листов формата А4, – тут есть рекомендации выдать мне освобождение от физической культуры хотя бы на неделю.
– Да, Арина, сейчас все сделаем. Пройдем в мой кабинет. А у вас что, молодой человек? – спохватилась женщина и подняла на меня свои глаза.
– А я Арину проводил. Все же человек только после болезни, – на ходу сочинил я.
Но мое объяснение приняли, а потом Тамара Салмановна вошла в свою конторку, отгороженную от основного помещения стильной стеклянной перегородкой. Арина последовала за ней, но в последний момент отчетливо проговорила:
– Лжец.
Я же развернулся и пошел на выход, предварительно саданув кулаком в стену перед выходом из медкорпуса.
Какого хрена я лжец-то? Какого, мать его, хрена?
И до конца недели я бурлил, вообще ни на кого внимания не обращал, только хмурил брови и смотрел на белокурую зазнобу исподлобья. Да еще перманентно пытался отбиться от Рябовой, что с каждым днем становилась все активнее и активнее в своих домогательствах. Давайте уже будем называть все своими именами!
– Стас, смотри. Как тебе это платье, м-м? Думаю, на Осенний бал его заказать? Офигенное, правда?