– Не бойся, я не буду тебя есть, ты слишком большой, – произнес Арахнид низким монотонным голосом.
– Насекомые ведь не разговаривают, – сказал Пони.
– То есть мои размеры тебя не смутили? – Арахнид расправился.
– Я в шоковом состоянии, как-то не ожидал встретить такое.
– Однажды я укусил бога, он чем-то болел.
– Ты очень странный.
– Это так, и я привык, с предрассудками трудно бороться, многие ведь боятся Пауков, это стереотип. Может, сказывается наш внешний вид: действительно страшные лапы и глаза. Или так всех устроила эволюция, что чего-то, подобного мне, надо бояться, может, социум повлиял, – в конце речи он утомленно вздохнул и посмотрел на свою левую лапу.
– Ты любишь размышлять!
– Что еще делать, когда ждешь? Вся жизнь из пары действий: плети, латай, скручивай.
– Вчера мой друг носил с собой своего мертвого Паучка, говорил, в мертвых есть что-то живое. Сегодня я встретил огромного Паука, а друг съеден людьми, – Пони посмотрел вверх, взор на небо сквозь паутину рождает новые впечатления, ощущения, новую ситуацию.
– В мертвых есть еда, больше ничего. Я живой и не выбирал, кем буду, появился на свет с определенной возможностью, позволяющей ткать узоры жизни.
– Это тебя оправдывает, – Артур улыбнулся.
– Предметно стараюсь не мыслить. Природа об этом заботится: некоторая часть детенышей сама умрет, кого-то съедят, из-за этого рождается больше, все предусмотрено, главное – выживание вида, передача ген.
– Зачем природа создала хищников?
– Мы можем найти этому объяснения постфактум: потому что они сдерживают популяцию, уничтожают больных Животных. Если одна группа сильно разрастается или слабые будут жить долго, это приведет к дисбалансу, медленному разрушение биосферы; хотя я считаю, это рандомное движение с реакцией на изменения, конечно, в длительных временных отрезках, – Арахнид прислушался. – Смотри, летит Муха, у нее три обычных глаза и два фасеточных, все равно прямо в паутину, меньшую, чем моя.
– Да, вижу, не позавидуешь ее судьбе, попавшийся будет долго страдать, пока не растворится, не иначе!
– Если хочешь, можешь спасти ее. Насколько это будет уместно – вмешиваться в дела природы?
– Мне не жалко Муху, она без сознания, вряд ли чувствует боль.
– Интересно, почему так думаешь? Чем же она отличается от тебя?
– Я не ученый, не знаю, откуда такие мысли, но Паучку тоже надо питаться.