И они даже добились её тогда – этой ненужной и подлой капитуляции.
И получили в итоге, спустя два года, прямое вторжение на нашу территорию отрядов террориста Хаттаба.
Но они, эти артисты, не испытали в связи с этим ни малейшей вины. Они никогда не испытывают никакой вины ни за что.
И только в ответ на вторжение, стремительно, без оглядки на всё это нытьё, была разрешена та проблема: противостояние, длившееся к тому времени всё те же восемь лет.
Что мы имели бы сегодня под боком, на юге страны, если б этого не случилось? Если б страна не увидела однажды в выпуске новостей Хаттаба, переставшего дышать и навек присмиревшего?
Какого размера и какой степени накачки наркотой, оружием и наёмниками террористический анклав был бы у нас в подбрюшье?
И вообразить страшно.
Но главное даже не это.
Прошли считаные годы. Не столетия, которые обещал нам тот правозащитник, а годы.
И вдруг накачанный добрыми советами своих партнёров грузинский лидер Саакашвили решил осуществить один всем нам памятный блицкриг.
И тут мы впервые увидели в числе самых боевых подразделений, что этот блицкриг свернули в бараний рог, знакомых бородатых ребят.
– А вы чего здесь? – поразились мы.
– Главнокомандующий приказал, да.
– Какой такой главнокомандующий?
– Какой такой, Владимир Владимирович, брат, а какой же.
И мы засмеялись. И мы обнялись.
Потом помню уже другую историю: я заезжаю в Донецк в солнечный день 2014 года, город пронизан канонадой, пуст, машин почти нет, и у кафе «Легенда» меня тормозят ополченцы, но только не местные.
– Ты, – говорят, – кто?
– А вы, – говорю, – ребята, случаем, не из Грозного?
– Да, а что?
Ну и познакомились. И тоже чуть попозже обнялись.
И теперь, когда мы пересматриваем этот ролик Бодрова, мы пересматриваем его вместе с моими бородатыми товарищами. С этими вот самыми.
И странным образом они тоже любят Бодрова. И, что вовсе поразительно, не считают, что сказанные им слова касаются их.
Потому что этот ролик не против них. Этот ролик – за них.
Ещё в том, 2014 году, сидя с ополченцами на луганской окраине, я рискнул и сказал вслух то, что скажу сейчас.
Сначала будет победа. Надо убить змея.
А потом пройдёт совсем небольшой срок, по земным меркам и вовсе смешной, – и мы увидимся с этими вот заблудшими душами с той стороны линии соприкосновения, на очередном перекрёстке судьбы.