– К сожалению, нет, это не абсурд. Я не могу отпустить ребенка, чтобы в следующий раз он снова попал в больницу уже с какими-то другими увечьями.
В голове начался какой-то перезвон колокольный. Он бил так сильно по нервам, что, казалось, я сейчас с ума сойду.
Если моего ребенка заберут, это будет конец… Это просто меня убьет. Но я этому не позволю случиться. Я его никому не отдам.
– Послушайте… Я… Вы не можете так поступить. И что дальше? Я не понимаю. Что мне сделать?
– Отдельная жилплощадь. Самой смотреть за ребенком. В конце концов, это ваша обязанность.
– Я знаю… Знаю, – шепнула и отвернулась ото всех, закрыв лицо ладонями.
Мне требовался воздух и мой ребенок. Я больше ничего и никогда не просила в этой жизни для себя. Это все, что мне нужно.
– Где мой сын? Прошу, дайте мне его, – снова посмотрела в глаза женщине, которая, кажется, немного смягчилась, но я не верила уже.
– Он спит. Вы к нему сейчас пойдете. Советую вам до завтра решить вопрос с жильем.
– Этот вопрос решен, – послышалось позади, и мы все посмотрели на источник.
Мужчина, тот самый из офиса, куда я отвозила заказ, стоял там. Что он тут вообще делает?
– Простите, а вы кто? Отец ребенка?
– Нет, но я знакомый, этой семьи. Квартира считайте, уже найдена. Поэтому отдайте матери ее ребенка.
– Саша? – услышала вопрос матери, но даже поворачиваться к ней не желала.
– Вы… – у меня закончились слова, ведь главное, чтобы Гордея не забрали. И если я прикинусь, что все так, как он сказал, значит, выйду отсюда с сыном.
– Что ж, вызов в опеку я все-таки сделаю, чтобы они проконтролировали место жительства ребенка и условия. Пройдемте за мной.
Как же я боялась делать эти шаги. В голове картинка рисовалась до ужаса страшной. Но когда увидела мое солнышко, лежащего в центре деревянной кроватки. Такого красивого, моего мальчика, то выдохнув скинула тонну боли и страха.
– Господи… – руки затряслись и мне так хотелось поднять его на руки, но тревожить сон не стала.
– С ним все хорошо, – шепнула негромко врач и вышла.
Села рядом с ним на стул и, просунув меж решеток руку, стала гладить маленькую ладошку и пухлые пальчики.
– Прости меня, малыш. Я виновата перед тобой. Так, сильно-сильно виновата, – стирала льющиеся с каждой секундой слезы и клялась ему, что этого больше не повториться. Никогда.