Я тоже был простаком, но только до третьего класса. Потом научился сбегать с уроков, прятать сигареты, мочиться в реку и вводить замысловатый пароль на свой персональный комп.
Марго была сложна и в то же время проста, как расшифрованный файл.
– Не лги мне, Миха!
– Чтоб я сдох, если лгу!
В глазах её блеснули слёзы.
– Не умирай, Миха!
Я пообещал, что не умру, погладил её по голове, как маленькую девочку, и мы расстались. Договорились, что скоро встретимся.
Марго выехала из отеля, а я пошёл отсыпаться в двухуровневый люкс. Бабушка, наверное, в гробу перевернулась, если бы узнала, на что я потратил её наследство.
Спал я долго и сладко. Принял душ, поменял сорочку, позвонил родителям и спустился в лаунж-бар, где побаловался кальяном и послушал хорошую музыку. Тамошние богатеи вели себя деликатно: никто меня не спрашивал, почему я в драных джинсах и дешёвых кроссовках и почему я пью коктейли стоимостью в двухдневный заработок. Им было по фигу. И мне было по фигу. И всем от этого было хорошо.
Когда стемнело, я вышел прогуляться. Прошёлся до церкви святого Франциска, потом свернул на старую улочку и вышел на Stephansplatz, а от неё неспешным шагом добрался до дворца Hofburg.
День закончился. Оживилась ночная жизнь. Вена погрузилась в иллюминацию. Люди скопились в клубах и кабаках.
Я выбрал первый попавшийся бар и осел в нём. Везде доминировало дерево и хромированная латунь. С потолка свисали горы. На сцене загибались рокеры.
Денег у меня было достаточно, чтобы заказать любой, даже самый дорогой коктейль. Я хлопнул себя по ляжке, засунул руку в карман и внутри кармана пересчитал купюры. Достоинство отличить не смог. От выпитого спиртного и никотиновой прокачки ослабла, наверное, тактильность.
Наверное, я был неадекватен, когда достал пачку купюр и стал раскладывать на столе, сортируя их по достоинству: с физиономией Франклина в одну сторону, с фигурой Петра в другую сторону, а по центру – с изображением мостов и ворот.
Мосты и ворота, символизирующие евро, я разложил по цветам: оранжевые, жёлтые и цвета фуксия. Заглянул в меню, живо определил, что фуксия подходила к коктейлю «Ritz», приготовленному из ликера, лимонного сока и коньяка «Ritz Fine Champagne», произведённого в 1865 году. Я заказал «Ritz» стоимостью в одну фуксию.
Бармен мне отказал. Сказал, что коктейль «Ritz» – это реклама. Такого коктейля нет. Есть только в Париже, в баре «Хемингуэй». Ещё есть упоминание в книге рекордов Гиннесса, как самого дорогого коктейля в мире.