У самого большого костра было особенно людно. Судя по внешнему виду, там собрались принцессы и их приближенные. Слышались женские рыдания и возмущенные возгласы. Невесты демона сбились в группку, чтобы было не так страшно роптать или истерить.
«Мне бы быть там, с ними. Но… Кажется, самим фактом своего рождения я запустила череду неприятностей, которые до сих пор преследуют меня.»
Унгар остановился возле одного из шатров, откинул его полог и бесцеремонно впихнул Аруну внутрь. Пол здесь был застелен шкурами, а в центре стояли грубо сколоченный стол, заваленный различными склянками, и длинная скамья. К конусообразной кровле были подвешены масляные лампы.
– Рассказывай, – приказал мужчина.
Он стоял, сложив руки на груди и глядя на девушку сверху вниз.
– Что именно? Стихи? Смешные истории из детства?
Аруна заметила, как на скулах Унгара заиграли желваки.
– Я тебя предупреждал, – он шагнул к ней.
Принцесса попятилась.
«Это он про порку? Ну уж нет! Нет-нет-нет!»
– Я… Я, между прочим, помогла магам! Спроси их, они подтвердят!
– А я велел тебе не покидать лагерь, – Унгар приближался, медленно и неотвратимо, – Пора научиться нести ответственность за свои поступки, принцесса.
– Ты не посмеешь! – прошипела Аруна, затравленно оглядываясь по сторонам.
Охранник недобро улыбнулся.
– Думаешь, ты здесь одна такая упрямая?
Аруна схватила со стола первую попавшуюся под руку бутылку и с силой запустила в Унгара. Он же словно ожидал чего-то подобного, поэтому легко уклонился. Бутылка пролетела мимо и разбилась о землю за пределами шатра.
– Не подходи!
Принцесса рванула в сторону, надеясь оббежать стол и выскользнуть наружу, но Унгар оказался быстрее. Схватив Аруну за волосы, он рывком притянул ее к себе. А еще через мгновение она уже лежала поперек его колен лицом вниз.
Девушка брыкалась и боролась молча. Меньше всего ей хотелось, чтобы люди в лагере услышали о ее позоре.
Но сопротивление оказалось бессмысленным, руки охранника держали крепче железных оков.
«Мерзавец! Негодяй! Он не посмеет!»
– Ай!
Тяжелая ладонь обожгла ее ягодицы звонким шлепком.
– Ты пожалеешь об этом! – прошипела Аруна, с трудом сдерживая злые слезы.
Еще удар, не сильный, но обидный.
– Ненавижу!
Третий шлепок все-таки заставил ее разреветься от досады и бессилия.
– Будь ты проклят!