В тот раз, однако, глазомер подвел Вархага, и он, зацепившись за обтесанный камень лишь самыми пальцами ног, соскользнул. Голова его по инерции устремилась к каменной стене, дар-буган, защищая хозяина, «выжег» в ней объемную вмятину, наряду с руками заметно смягчив удар, но не избавив от него.
Если бы не этот удар, опытный летун наверняка бы успел за секунду, что отделяла его от падения, призвать дар Скальда и если не полностью стабилизировать тело, то хотя бы увести его резко вбок – и тем самым врезаться в землю по касательной. Но все случилось так, как случилось.
Завидев соскользнувшего с уступа товарища, строители хоть и напугались, но все же верили, что через пару мгновений тот как ни в чем не бывало взмоет вверх и со словами «Да вот же я!» выдаст очередную шутку. Точно так полагала и Шенне.
Когда раздался глухой удар, все как один кинулись к краю стены. Весельчак Вархаг, беспорядочно раскинув ноги и руки в стороны, валялся у подножия башни в неглубокой яме, выжженой вокруг его фигуры дар-буганом.
– Скорее! Он мог выжить! – первым вскрикнул Корлик и ринулся по хлипкой лестнице вниз.
За ним, лишь чуть менее торопливо, последовали остальные строители.
– Идем и мы? – потерявшая былую веселость девушка подошла к Талику, коснулась его руки.
Тот намеренно не спешил следовать за отцом и его товарищами, мало что различая за стеной их пересекающихся вихрей.
– Идем, Шенне. Ты испугалась?
– Я не успела. Думаешь, он жив?
– Не знаю. Все же свысока он падал.
Шанс на спасение у Вархага определенно оставался. После уничтожения быстро летящей в него материи дар-буган оставлял много небесного пепла, который должен был смягчить летуну падение. Если сердце и мозг не пострадали, сломанные кости и прочие повреждения наверняка смог бы подлечить дар-камилан, а если б небесных сил не хватило, то и призванный на помощь лекарь.
Спустившись вниз, они увидели стоящих вокруг строителей, а на земле – упавшего на колени Корлика, склонившегося над телом старого друга. Вархаг все же не выжил.
– Дурак! Тупой дурак! – едва сдерживал рыдание мужчина. – Неугомонный дурень! Докрасовался… перед девкой, – на слезящиеся глаза его попались Талик с Шенне. – Зачем же вы пришли?! Зачем?! – чуть не вскричал он на них.
– Пап, ты же сам меня позвал… – без вины виноватый пробурчал сын.