– Змея и трус! Как ты еще не подавился желчью?
Потасовки в общине были такой редкостью, что никто даже не дернулся, чтобы остановить или разнять мужчин. Не только Шенне и Талик, все стоящие рядом с ними строители, старейшины, сидящие за столом, но и те жители, что видели драку снизу, лишь изумленно наблюдали происходящее.
Только умудренный подобными выходками первый защитник Гахтаг спокойно встал со своего места и направился к месту драки.
– Дар-каратун, – подходя к Корлику, уже убравшему с груди Яра свою сандалию, он, на секунду остановившись, почти мгновенно призвал темно-синий меч. – Склони колени и предстань перед Советом, – грозно приказал он виновнику.
– Сначала пусть поест, – неожиданно вмешался старейшина Минжур, самый старый и самый уважаемый член Совета. – Ты проследи, Гахтаг.
– Идем! – кивнул он Корлику, отводя свой небесный клинок в сторону.
Тяжело вздохнув, тот последовал за первым защитником – сначала на раздачу, а затем уже к столику, обычно занимаемому Корликом и его семьей у западного края площади. По пути Гахтаг остановился у ближайшего клочка земли и по самую рукоять опустил в нее синий меч. В такой толпе небесное оружие могло легко кого-нибудь ранить или даже убить.
Они поставили свои миски, сели. Гахтаг расположился рядом с поднадзорным. Молча и не спеша принялись за еду.
Глядя на отца, молча жующего сухую лепешку, Талик не мог объяснить его безумного поступка. Юноше была понятна причина злости и раздражения, не ясен был лишь слепой гнев, выплеснувшийся так наружу и теперь грозящий отцу суровой карой.
«Если он думал проучить или убить того, то разве стоило вот так… прилюдно? – рассуждал про себя Талик. – Все можно было сделать незаметно. Тайком. Зачем тогда сейчас?»
Разделяла его недоумение и мать.
– Зачем ты так? – осторожно спросила Альма. – Они ж тебя накажут!
– Устал его насмешки выносить, – зло выдавил отец и отвернул от супруги лицо.
Отвернулась и она.
– Вот ты, Гахтаг, – попробовал найти Корлик поддержку у постороннего, – ужели с ним ты ладишь?
Тот пошевелил мощными челюстями, повел носом – и все же промолчал.
– Чего молчишь?
Первый защитник усмехнулся.
– Он не такой злодей, как кажется тебе. Ничем не хуже прочих из Совета.
– Хочешь сказать, он лишь меня не любит?!
– Пожалуй, что и да, – холодно согласился воин.