– Пожалуй.
– Ты меня прости, любимый, – Шенне поцеловала его верхушку уха, слезинки невольно соскользнули по ее щекам.
– За что?
– За боль, за эту слепоту, – продолжала она целовать его ухо, щеку.
– Шенне, не надо извинений. Я думаю… – Талик обнял ее крепче и поцеловал в губы, затем в подбородок, в шею, – ох, как же я тебя люблю…
Момент их страсти скоро был прерван криком соседских мальчишек, а стоило тем угомониться, их зазвала Альма. Фруктовый сад на заднем дворе оказался плохим местом – как для свиданий, так и для новых опытов с небесными дарами; не говоря уже о поиске чужаков с фиолетовыми клинками. Им было невыносимо думать, что точно так пройдут еще девяносто девять вечеров.
На следующий день Талик вновь успел наведаться домой до занятий. Яр Багур немало его удивил, когда вместо черновой работы поручил изучить старинные дощечки «О правилах наказаний», в которых излагались подробные объяснения значительности некоторых проступков. Выходило так, что устав общины был не просто давней традицией, а традицией, основанной на определенной логике.
Юноша быстро одолел скромный по размеру текст, о чем поспешил доложить Яру.
– Обдумай, а назавтра мы обсудим, – наказал ему старейшина и с тем отпустил.
Оказавшись дома еще раньше, чем вчера, юноша не обнаружил Яра Мугана, лишь следы его пребывания. На столе вновь стояла пиала с недопитым мятным настоем, а рядом с ней – нетронутая корзинка спелых слив, коих у них в саду не водилось.
– Мам, это уж не слишком? – Талик кивнул на корзинку с фруктами. – Муган сегодня снова приходил?
– Пожалуй, слишком, – уже без прежней улыбки отвечала ему Альма, – но куда мне деться?
– Скажи, чтоб не ходил.
– Я говорила.
– А он что?
– Говорит, старейшинам видней…
После случая с отцом и дощечек о наказаниях Талик уже много лучше понимал, почему простой человек не может так просто перечить старейшине, а потому дальнейшие расспросы оставил. Надо было найти иной способ, который не запретит Яру посещать Альму, но сделает это неудобным или даже бессмысленным. Только так мама бы оказалась в безопасности, а они с Шенне – свободны в выборе места и времени для вечерних встреч.
– Мне кажется, я знаю, как нам сделать! – осенило девушку, и вечером она уже описывала родителям, какому ужасному давлению подвергается Альма со стороны старейшины.