– А я и не спорю…
– И о чем вы говорили?
– Она спросила, где я хочу жить. А я не успел ответить.
– И всё, что ли?
– Нет. Потом рассказал о будущем.
Кто-то присвистнул. Спокойствие в голосе Валеры было иезуитским.
– Романтик. Как говорил мой дед, мы, когда были в вашем возрасте, с девушками говорили о любви. А вы о мерзостях. Поэтому сейчас столько гомосеков.
– Я вот не пойму, Шаман. Чего тебе неймётся? – в отличие от предыдущего вопрошавшего, Сало был более чем категоричен, – Что ты вообще от жизни хочешь? Только сокровенное. Такое, как у Шухарта. Без которого хоть в петлю.
– Homo sum, humani nihil a me alienum puto.4 Квартира в «подкове» – раз. Написать книгу. Хорошую. Это два. Чтобы меня напечатали на обложке «Эскваера» – три.
Повисла тишина.
– Мелкие у тебя желания.
– Покажи свои. Покрупнее.
Сало задумался.
– Не знаю. Ты меня врасплох застал.
– А я должен быть всегда наготове? Пойду лучше спать. Чего-то настроение пропало.
– А как же твоя скорпена? С пылу, с жару. Спецом бережём.
– Ешьте, ребята. На здоровье.
Лёжа в палатке, уже ворочаясь в спальнике, я думал о желаниях. Не мало ли? Всего три.
Пока я об этом не знал. Но будет и четвертое. Пронзительное.
*
Утром меня разбудило улыбающееся лицо Лены, заглядывающее внутрь.
– Здравствуй, соня!
– И тебе не хворать. Который час?
– Около девяти. Я хочу извиниться за вчерашнее. Сама не понимаю, что произошло. Слишком уж впечатлительная.
– Проехали. Я тоже хорош. Начал нести какую-то околесицу.
– Дружба?
Она протянула мизинец. Обхватив его своим, я благодарно кивнул.
– Вот и хорошо. Пойдём завтракать.
Когда мы пришли, все были за столом, а Валера что-то рассказывал.
– В общем, у меня дома стоят счетчики на воду. Холодная, горячая вода. Так вот, их периодически надо сдавать на поверку. Чтобы где-то там посмотрели – не подкручиваю ли я данные. Когда приходили их снимать, меня дома не было, маму попросил, она контролировала. Сняли, ушли, сказали, что скоро вернут. Ну да, через пару дней звонят: «Все в порядке, мы вам их завтра обратно ставить будем. Утром». Надо, так надо. Отпросился с работы, сижу, жду. Звонок в дверь, открываю, стоит сантехник во всем своем великолепии – какая-то засаленная фуфайка, непонятно какого изначально цвета. Джинсы с наглядным пособием того, где он работает – рыжие потёки, все в мазуте. На голове шапка – «петушок». Ей повезло больше. Хотя бы понятно, какие полоски нарисованы. На измождённом небритостью и похмельем лице, немая мука.