– Чёрт! – я затряс кистью.
Вернувшись, мы сели, и я снова потянулся за водой. Было стыдно за себя. На спутницу свою я изо всех сил старался не смотреть.
– Дай и мне, пожалуйста.
Протянув полуторалитровый пластик, совершенно неожиданно для себя увидел, что она улыбается.
– А ты молодец!
Вот это уж совершенно ни в какие ворота.
– Издеваешься?
– Совсем нет. Ты же один, а их двое. И ничего им не отдал.
М-да.
– Одному из этой парочки нужно отрезать ногу и выдать попугая, – ляпнул я какую-то глупость и, пряча, скрестил руки на груди, трясущиеся от выброса адреналина.
Лена засмеялась и сделала пару глотков.
– А я вот не знаю, куда еду, – внезапно пожаловалась, закручивая крышку.
– Как это?
– А вот так.
– Давай со мной!
– Спать в палатке с пауками, купаться из кружки морской водой и ощущать остальные милые прелести «дикой жизни»? Нет уж, увольте! – её голос колокольчиком звенел по вагону.
Отчего-то стало обидно. С такой реакцией сталкиваешься постоянно, но именно сейчас накатило.
Отвернувшись, я начал рассматривать пейзажи, калейдоскопом мелькающие за окном.
Этого ведь не расскажешь. Это чувствовать надо – что такое жизнь вдали от бешеных туристов. Тебе не надо толкаться и ругаться за место на пляже. Нет сотен орущих в уши одним и тем же репертуаром кафешек. Нет любителей шансона, изгаляющихся в караоке. Нет бухих уже с утра красномордых пузанов, выискивающих прищуренным взглядом тех, кто не болеет за «Спартак», или не уважает ВДВ. Нет вони жарящихся на прогорклом масле чебуреков. Нет людей, бросающих себе под ноги обертки от мороженого, пустые бутылки из-под напитков, кожуру от апельсинов. Там, куда я еду, вообще нет мусора под ногами. За этим следят.
Вся прелесть «культурного» отдыха держится на железных правилах. Например, в маленьких магазинчиках, разбросанных по всему побережью, выбор предлагаемых товаров должен быть как можно меньше, и стандартизирован. Объясню, почему. Когда стоит очередь из двадцати страдальцев, душа которых требует пенного волшебства, роскошь траты пяти минут на выбор из шестнадцати предлагаемых сортов непозволительна. До́лжно стоять три вида самого унылейшего пойла. Ни в коем случае не холодного. А то начнут мацать бутылки, выбирая самую-самую. А так – тёплое, и все вопросы отпали. Не нравится – иди, ищи дальше.